Простые ответы

[DeikO Artist]

Автор: cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: PG
Жанр: Ангст, Драма, Флафф, Джен, Гет, Философия, Психология, Романтика, Повседневность
Размер: мини
Предупреждение: ООС
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
Саммари: Сайд-стори к "Процессу Распада". Таймлайн: один из дней в те месяцы, когда Настя и Андрей живут в квартире дяди Саши. События происходят до конца пятого курса. Настя возвращается с конференции, а Быков, казалось бы, её не ждёт.

Как это называется?

— Что это такое, Быков?! – возмущённо восклицает Настя, глядя, как Андрей нагло, не спросив у неё разрешения, списывает что-то из её доклада об аутоиммунных заболеваниях (правда, она об этом пока нее знает).
— О чём ты? – продолжая своё безобразие.
— Как это, по-твоему, называется? В холодильнике мышь повесилась, в мусорном ведре тоже, судя по запаху. В раковине такая гора посуды, будто ты весь институт сюда приглашал. Меня не было два дня, Быков, два дня! Боже, я должна пропускать все важные конференции, только потому что тебя нельзя оставить дома одного? Потому что я должна бояться вернуться и найти тут скелет с бутылкой водки в руках, лежащий в руинах нашей квартиры? – Быков продолжал увлечённо списывать. – Ну, что ты за гад такой?! Я с кем разговариваю?! И, вообще, что ты там так усиленно строчишь? Дай-ка посмотреть. Неужели хоть трудолюбие проснулось? — пауза, пока Настя читает название с титульного листа, а потом. – Быков!!!
Андрей наконец бросает ручку и откидывается на стуле, с блаженством глядя на надрывающуюся Кисегач.
— Ну, чего ты хочешь, неугомонная?
— Скажи мне, как это называется, Быков? – устало говорит Настя, опираясь о стену и наконец опуская с плеча сумку. Андрей встаёт и присаживается на край стола.
— Что «это»?
— То, что ты делаешь. То, что между нами, — Кисегач пожимает плечами, будто это от неё требуют ответов, а она не знает, что сказать. Быков смотрит на неё с выражением «ты-сама-завела-этот-разговор-теперь-и-расхлёбывай».
— Думал, это всё любовь и прочие прелести, — Андрей не кажется неуверенным, наверное, поэтому Настя не хочет воспринимать его слова всерьёз и думает, что это очередная его шутка об их отношениях.
— Любовь? – она нарочно переигрывает с серьёзностью, тем самым показывая, что принимает игру Быкова, а потом будто действительно срывается на серьёзность. – Разве это похоже на любовь? Если бы ты встретил меня в чистой квартире, приготовил бы мне ужин, да хотя бы встал бы из-за стола, когда я вошла в комнату, то это могла бы быть любовь! Но это не так. Что она вообще, по-твоему, такое?
— Любовь? – повторяет за девушкой Быков. – Дура ты, Кисегач. Ты знала, что я не буду готовить тебе ужины и обнимать, когда ты приходишь откуда-нибудь, но всё равно позвала меня жить с тобой. Вот это любовь. Ты увидела, что я списываю из твоего доклада, над которым ты работала два месяца, но даже не попыталась забрать его. Вот это любовь. Сегодня ночью, когда напьёмся, мы будем трахаться, и ты не ударишь меня ножом за то, что я самодур, чтобы утром следователи брезгливо определили: «бытовуха». Вот, что такое любовь. Я не знаю, люблю ли я тебя, то же самое с тобой, но между нами – любовь.
— Вот так просто? – Настя на грани между смехом и слезами. Наконец, она склоняется ко второму.
— Просто, Кисегач. Просто, ты полная идиотка. Ты лучшая на курсе, а я всё равно так тебя называю. Вот это любовь, — говорит он, зло глядя на её мокрые щёки.
— Как это? – Настя беспомощно смотрит на Быкова доверчивыми зеленоватыми глазищами.
— Просто заткнись, – бросает Андрей, отворачиваясь к столу и закрывая тетрадь. – И пошли есть. Ты просто слепая, если не заметила котлеты на столе.
Настя стоит, не в силах пошевелиться, и глупо улыбается. Она не знает, что значит этот ужин, который Быков приготовил вопреки всем своим правилам. Она не знает, чем отличается любовь между ними от сказанных лично слов: «Я люблю тебя». Она не знает, научится ли когда-нибудь быть на одной волне с его глупой логикой.
Пока они ужинают, Кисегач заполняет тишину лёгким трёпом о прошедшей конференции, а Быков ковыряет вилкой котлету, будто кусок не лезет ему в горло. Его чудовищно пугают вот такие вечера, когда его глупая, неопытная Настя начинает спрашивать о состоянии того, что они гордо именуют отношениями, потому что выясняется, что у него опыта в этом не больше, чем у неё, но он вынужден брать ответственность на себя. Потому что он мужчина, а она, несмотря на все его похождения, предложила съехаться, и теперь она имеет право требовать от него ясности.
Этой ночью Настя целуется, как ненормальная, так, что утром ей стыдно идти в институт с яркими распухшими губами, а шея Быкова покрыта фиолетовыми пятнами засосов.
Она растеряна.
У неё ещё столько сложных вопросов, на которые Андрей либо не сможет, либо не захочет дать своих цепляющих за душу и таких правильных простых ответов.
Потому что на некоторые вопросы правильных ответов просто нет.

P.S. Продолжаю принимать заявки по фэндому.

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Набор заявок по фэндому!

[DeikO Artist]

Внимание, хочу написать серию фиков в одно-два предложения по вашим заявкам.
Фэндом, естественно, Интерны))
С вас: пейринг и любые пожелания.

Ваша cosinus alpha))))

@темы: Фанфикшн, Разное

---

Суеверия

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: G
Жанр: джен, повседневность, пре-отношения
Размер: мини
Предупреждение: спойлеры к "Процессу Распада"
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
Саммари: Сайд-стори к "Процессу Распада". Настя решает узнать свою судьбу.

Позолоти ручку

Настя была девочкой послушной, родителей и глас родной партии слушала, поэтому в Бога не верила, в церковь не ходила и крестик не носила.
Только от прилипчивых примет и желания узнать свою судьбу она избавиться не могла. Конечно, Кисегач специально не пыталась разведать своё будущее, но жизнь сама дала ей шанс сделать это.
Настя окончила третий курс и ехала на лето к родителям в далёкую, забытую деревеньку в Калужской области. Автобус, шедший прямым рейсом, отменили, поэтому девушке пришлось сесть на тот, что делал пятнадцатиминутную остановку в Малоярославце.
Она вышла на улицу и огляделась. Было пасмурно, чувствовался близкий приход грозы, но Настя надеялась успеть добраться домой до того, как она начнётся. Девушка решила прогуляться по небольшой вокзальной площади.
Вдруг её внимание привлекла женщина лет пятидесяти в пёстрых одеждах, которая приближалась к ней.
- Позолоти ручку, - улыбнулась она, и Настя увидела, как блестят её отвратительные золотые зубы. – Я тебе всю судьбу расскажу.
Услышав последние слова, Кисегач заволновалась, словно её сердце предчувствовало скорое открытие тайны.
- Правда, расскажете?
- Правда, красавица! Всё, что хочешь: про любовь, работу, здоровье!
- Ладно, - решилась Настя. Она сунула руку в карман и вытащила двадцать рублей. – Вот, этого хватит?
- Отчего же не хватить? – ещё шире ухмыльнулась гадалка, пряча деньги в складках чёрной в ярко-красный цветочек кофты. – Так, про что тебе рассказать, красавица?
- Про любовь, - решила Настя и протянула руку.
Женщина несколько секунд молчала, а потом тяжело вздохнула и заговорила.
- Что ж, увидела я, как у тебя всё будет. Нелегко тебе придётся. Встретишь ты суженого своего меньше, чем через год, да ты и так знаешь его хорошо, только не ведаешь ты о своих к нему чувствах. Ты должна будешь сделать выбор, очень серьёзный, самый важный выбор, который коснётся твоей любви. Выберешь правильно – всё у тебя хорошо будет, и проживёте вы со своим суженым много лет вместе, а если не правильно… Не знаю, что будет, темно всё. Только знаю, что, какой бы выбор ты не сделала, он всегда будет рядышком, на протяжении всей жизни. Цени его. Выбирай с толком. И не вспоминай меня больше. Ступай, красавица.
- Спасибо вам. Скажите, а вы правда гадалка?
- Правда, отчего же не правда? Самая настоящая, - женщина последний раз сверкнула своими золотыми зубами, развернулась и ушла.
Настя вздохнула, потёрла глаза, потом снова глянула гадалке вслед, но той на площади уже не было.
Сидя в автобусе, Кисегач неустанно размышляла о том, кто из её хороших знакомых мог бы оказаться суженым. Перебирая всех студентов её группы, она хихикнула, вспомнив про Быкова.
«Ну, что ж, по крайней мере, одну кандидатуру я исключила» - с улыбкой подумала Настя.
Она ещё о многом думала. О том, как она поймёт, кто ей нужен. О том, как хорошо им будет вместе. О том, как не ошибиться в самый ответственный момент.
А Быков спал в Москве в душной комнате общежития, видел свои Быковские пьяные сны и не ведал, что, то ли звёзды, то ли линии на руке указывают на то, что Настя Кисегач – девушка, которую он никогда не отпустит.

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Сон в руку

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: PG-13
Жанр: Ангст, Занавесочная история, Драма, Философия, POV, Психология, Романтика
Размер: мини
Предупреждение: спойлеры к "Процессу Распада"
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: Для тех, кто не читал "П.Р.": Оля Лапина - лучшая Настина подруга в университете (до событий фанфика). За день до первой главы выходит замуж и съезжает из общаги, оставляя Настю одну, вследствие чего они практически перестают общаться.
Собираюсь до починки ноута написать много сайд-стори по "П.Р."
Саммари: Сайд-стори к "Процессу Распада". События, разворачивающиеся за три дня до первой главы фанфика. Насте снится сон.

Ей снился сон

Сон. Ей снился сон.
Совершенно путанный и нелогичный, завораживающий своей сюрреалистичностью. Там были её родители, друзья по ВУЗу, любимые актёры и даже, кажется, Юрий Гагарин на своём летательном аппарате в виде большой фиолетовой брюквы.
А потом невероятные приключения, которые обычно не запоминаются, кончились резко, будто выдернули шнур из розетки. Картинка в Настиной голове почти исчезла, зато ощущения нахлынули, как будто она ушла глубоко под воду и не могла видеть ничего, кроме зелёно-синей массы, обволакивающей её со всех сторон.
Сначала было просто тепло. Так, будто после холодных скитаний её накормили сытной, вкусной едой, но потом пришло другое чувство – это был возбуждающий, опаляющий жар. Он возник как горячий сгусток в груди, а потом превратился во что-то материальное, вскоре различимое – в человеческие руки.
Эти руки гладили Настино тело, она чувствовала тяжесть, прижимающую её к поверхности.
- Настя, - шепнул жар голосом Андрея Быкова. – Ты будешь моей. Ты уже моя, деееевочка, - простонал он.
И всё закончилось.
Кисегач проснулась, так глубоко и громко втягивая воздух, что разбудила Олю.
- Настя! Боже, Настя, что с тобой?! – закричала Лапина, подскакивая к подруге. – Ты ужас какая бледная! И зрачки пульсируют! Только щёки красные. Тебе кошмар приснился?
- Что-то типа того, - буркнула Кисегач, более-менее успокаиваясь. Ей неожиданно стало очень стыдно, потому что она почувствовала влажность в интимном месте. – Быков, сволочь, - она нахмурилась и потрясла головой, пытаясь избавиться от витающих в памяти ощущений.
- Он тебе нравится.
- Подруга, - Настя укоризненно посмотрела на Олю. – У тебя послезавтра свадьба, и тебя волнует моя личная жизнь?
- Очень! – убеждённо кивнула Лапина. – Свою я уже устроила. А с Быковым тебе просто суждено быть вместе!
- Ему только с бутылкой водки суждено быть вместе, - поморщилась Настя. – А место в его объятиях вакантно фактически каждую неделю, - выдержав укоризненный взгляд Оли, Кисегач дёрнула уголком рта.
- Быковский мимический жест, - заметила Лапина, отходя от Настиной кровати и укладываясь к себе в постель. – Ладно, я поняла, что ты не хочешь обсуждать это. Вообще-то, ты могла бы хоть раз послушать лучшую подругу и попробовать с тем парнем, которого я тебе советую.
- Спать, Оля! Только полшестого.
- Ну, спи, Настя Быкова, спи.

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Первокурсница

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: PG-13
Жанр: Ангст, Занавесочная история, Драма, Философия, POV, Психология, Романтика
Размер: мини
Предупреждение: спойлеры к "Процессу Распада"
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: Сайд-стори к "П.Р.". Никакой сюжетной нагрузки
Саммари: Первая встреча Насти и Андрея

Первый раз

«Держи спину ровно. Подбородок чуть поднять»
Следуя этим несложным правилам, Настя впервые вошла в аудиторию. Но, не успела она выставить напоказ всю свою воспитанность, как раздался вскрик, и её с ног сбил вылетевший из прохода парень. Кисегач упала, принимая на себя весь его вес, и чуть не взвыла от боли в правой ноге.
Парень быстро слез с неё и обернулся. В его лице не было обеспокоенности или чувства вины, только веселье и задор.
- Ну, привет, - рыкнул он, как показалось Насте, а всё из-за того, что он забавно картавил букву «р». – Вставай – он протянул Кисегач руку, так осторожно взяла её и встала, стараясь не сильно опираться на повреждённую ногу. – Я Андрей Быков.
- Настя Кисегач.
Андрей придирчиво осмотрел девушку.
– А ты ничего. Хочешь, на байке прокачу? А потом вместе повоем на луну, - он ухмыльнулся.
Кисегач просто передёрнуло от такой наглости. Она подошла к Быкову вплотную, сладко улыбнулась и… резко двинула ему коленом между ног, после чего удалилась на центральное место в первом ряду с победной улыбкой.
«Только в следующей жизни, Быков» - торжествующе думала тогда Настя, в то время как её сердце стучало, как сумасшедшее, раз и навсегда сбившись с привычного ритма.
Андрей посмотрел прихрамывающей Кисегач вслед, растерянно потряс головой, стараясь выбросить из неё тот вызов, который разглядел в глазах девчонки.
«Сдалась она мне. В группе достаточно материала для работы до конца года, а там и другие курсы подключим» - с улыбкой размышлял Быков, занимая местечко на «Камчатке» аудитории.
- Здравствуйте, ребята! Я Валерий Николаевич Таланов, - раздался голос их первого учителя.
Настя не слушала преподавателя. Она думала о том, удастся ли ей пообщаться с Геннадием Березовым, легендой старших курсов, автором нескольких интересных медицинских статей.
Быков тоже не слушал Таланова. Он думал о том, не забыл ли он положить под подушку в комнате презерватив, чтобы вечер не обломался в самый последний момент.
Эти два человека даже не подозревали о том, что ждёт их.
Настя не знала, что через четыре года потеряет девственность именно с парнем, так взбесившим её при первой встрече. Что Быков может быть мягким любовником. Что она будет стонать в его объятиях. Что они будут вместе курить после секса. Что её будет мучить вопрос, действительно ли он её любит. Что она прочитает сбивчивое признание в тетрадке на лекции этого самого Таланова. Что они будут жить в одной квартире.
Что она, Анастасия Кисегач, будет доверительно дремать у него на плече длинными зимними вечерами и рассеянно кивать в ответ на его критику какого-нибудь глупого фильма или радиоспектакля.
Быков не знал, что через четыре года эта девушка станет его полностью. Что после поцелуев её губы яркие и мягкие. Что она будет молча ревновать его. Что ему не захочется ей изменять. Что он скажет её отцу, что любит её. Что будет отчаянно бояться признания. Что она проигнорирует все его походы налево и предложит жить вместе.
Что он, Андрей Быков, будет бояться неаккуратно пошевелиться ночью, даже когда его будет часами мучить бессонница, чтобы не разбудить её неосторожным движением.
Никто из них не мог знать, что с этого дня у их будет одна жизнь на двоих, что жвачка их отношений будет тянуться многие годы.
Он – первокурсник.
Она – первокурсница.

cosinus alpha

@настроение: ужас. ГП кончился

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Метастазы

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: PG-13
Жанр: Ангст, Занавесочная история, Драма, Философия, POV, Психология, Романтика
Размер: мини
Предупреждение: мат
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: история ни о какой-то серии, просто занавесочная история из хроники их отношений, они не в ссоре
Саммари: Настя в компании Пенни Пакер размышляет об их с Быковым отношениях и приходит к выводу, что это неоперабельно.

Тест на рак

Я потратила на размышления в компании старого знакомого Пенни Пакер* целый вечер отдельно взятого выходного.
Наши с Быковым отношения не похожи.
Тут, опять же, возникает логичный вопрос: на что они не похожи? Разобравшись с вышестоящим тезисом под вторые два пальца хорошего восьмилетнего бурбона я перешла к пережёвыванию этой проблемы.
Наши с Быковым отношения не похожи на отношения.
Я налила виски ещё на три пальца и задумалась о парадоксе моих выводов. Вот глупости какие, конечно у нас есть отношения! Это легко аргументируется сексом, периодическими ужинами в ресторанах с последующим сексом и отвращением Глеба к возможности нашего с Быковым секса.
«Нас», как единое целое, сложно систематизировать. Это что-то вроде паззла, где каждая отдельная деталь из разных наборов: большая с отрывком простого рисунка для детей, маленькая из огромного двухтысячного набора, светящаяся в темноте, с бархатной поверхностью, магнитная. Они не совпадают, а мы сидим за столом и как какие-нибудь больные аутизмом тыкаем огромный выступ в маленькую дырку, а потом отходим, чтобы посмотреть на картинку со стороны и видим такой сюр…
Пусть наши отношения будут метадоном**, думала я, наливая ещё на три пальца. Виски жёг язык, а ответы всё не находились и не находились. Метадон притворяется лекарственным препаратом, как «мы» притворяемся настоящей парочкой, но на самом деле то, что должно снимать боль, приносит зависимость вместо облегчения и оказывается обычным очень сильным синтетическим наркотиком.
Если «мы» — это метадон (я уже не могла тогда считать пальцы Пенни, его было просто немного, на мой взгляд), значит «мы» — синтетика, которая не даёт коже дышать.
А если всё не так? Если наши отношения вовсе не метадон, а рак, что тогда?
Рак метастазирует на последней стадии, которая наступила на последнем курсе меда, а потом маленькие кусочки «нас» забрались в каждый орган, каждую кость, сосудик, каждую клеточку мышечной ткани.
И если сейчас, когда я вижу Быкова, отказывает только мозг, то скоро может отказать и сердце, а тогда – всё. Такая стадия неоперабельна.
Когда тебе за сорок, любовь – последняя, а если это началось, когда тебе было двадцать, то это – штука, которую называют судьбой обычные люди, а мы, врачи, — рецидивом с осложнениями.
Я насчитала семь гудков, прежде чем он взял трубку, хотя после того, как я перестала отмерять выпитый виски, я не очень доверяла своим подсчётам.
— Алло, Быков?
— Привет, Настя. Первый и последний раз учу пользоваться часами: если большая стрелочка между двенадцатью и единичкой, маленькая где-то гуляет, а за окошком темно, то дяде Андрею нельзя звонить, он спит или мочит монстров из дробовика.
— Слушай, мне тут помощь твоя в диа… ди-аг-ностике нужна.
— МВ*** первой степени? — с надеждой спрашивает Быков.
— Приезжай, а?
— Ладно, белка, будем лечить. Я слышу, ты уже готова, — этот гад ухмыляется на том конце провода.
— И лекарство прихвати!
— Прозрачное сорокапроцентное или тонкое и резиновое?
— И то и другое, — я нажала на кнопку и пьяно думала, насколько короткие гудки приятнее его голоса.
— Блядь! – это слово так нецензурно просилось вон, что я не смогла удержать губ. Что и когда я упустила?
Наш аутистский нескладный паззл сложился.

*Пенни Пакер – восьмилетний американский бурбон
**Метадон – сильный обезболивающий синтетический препарат с ярко выраженными наркотическими свойствами
**МВ – мимолётная влюблённость по Быкову

ваша cosinus alpha

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

По накатанной

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач, Антон/Кисегач, Купитман
Рейинг: PG
Жанр: драма, АУ, психология
Размер: мини
Предупреждение: спойлеры вроде
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: снова и снова о том же)
Саммари: Настя не может решить, кого ей выбрать

Завтрак или недосекс

У любых отношений бывает период, когда кажется, что партнёр – идеал, совершенство. Когда секс – восхитителен и никогда не надоедает. Когда ссоры – проблемы других пар. Когда поцелуи – сладкие и могут отнимать всё свободное время.
Букетно-конфетный период. Весна в отношениях. Лучшие дни в жизни, когда нет даже и мысли о том, что всё может исчезнуть.
А дальше – брак, быт, дети, и любовь становится привычкой.
Это всем известная истина, про которую вечно забывают.
У Насти с Антоном как раз такой период в отношениях. Они постоянно звонят друг другу, проводят кучу времени вместе. Им невыносимо хорошо, а это значит…
- Купитман, слушай, - Кисегач заходит в кабинет к венерологу в конце рабочего дня. Он уже принял пять капель французского, но ещё не пьян, а, скорее, находится в состоянии философского равновесия. – Я тут у тебя хотела совета спросить.
- О, можешь не говорить. Я догадываюсь, зачем ты пришла.
- И зачем же? – недоверчиво вскидывает брови Кисегач и садится на диван.
- Ты не можешь решить, остаться ли тебе с твоим новым… как его там?
- Антоном.
- Да, так вот. Остаться с Антоном или попробовать снова наладить отношения с Быковым.
- Как ты узнал? – Настя удивлена.
- Больше двадцати лет даже очень непростых и непостоянных взаимоотношений не могут взять и забыться за неделю-другую. Ты в растерянности.
- Да, - признаёт Кисегач. – Я вообще без понятия, что мне делать. Вроде с Антошей у нас всё так отлично, а я как увижу, что Быков с ревностью в глазах смотрит на меня, так мне этого Антошу хочется к чёртовой матери послать!
- Настя, я не могу принять за тебя решение, - вздыхает Купитман. – И даже посоветовать, кого выбрать не могу, потому что очевидно, на чьей я стороне.
- Ну, Ванечка, - умоляюще смотрит на венеролога Кисегач, - скажи хоть что-нибудь дельное, а то, клянусь, я за пару дней сойду с ума.
- Ты, Настенька, задаёшь себе неправильный вопрос.
- Как это?
- Ты спрашиваешь себя, кто тебе из них двоих больше, - он молчит пару секунд, - нравится, так?
- А как же ещё, Купитман?
- Тут вопрос в другом: что ты выберешь. Если говорить о твоём Антоне. Он порядочный человек, ты ему нравишься, да и вы оба уже не студенты, так что через пару месяцев он сделает тебе предложение, вы поженитесь и, скорее всего, доживёте до старости в обычном спокойном браке, у тебя будет тихая старость, о которой ты, наверное, мечтаешь.
- Вань, а разве может быть лучше? - Настя улыбается мыслям о женитьбе. – Это же просто идеально!
- Я был трижды женат, да и ты уже в разводе, и мы оба прекрасно знаем, что бывает через некоторое время после женитьбы, - Купитман выдерживает паузу. – Становится неинтересно, - последнее слово он произносит медленно и по слогам.
- Кажется, я понимаю, о чём ты говоришь, но тогда, по-твоему, не стоит вообще что ли жениться? Ведь зачем-то люди это делают, да и ты был женат трижды, заметь.
- А я и не спорю, что институт брака необходим, - резко возражает Купитман. – Страсть проходит, любовь же далеко не всегда, а многим людям достаточно такой простой, незамысловатой семейной жизни. Мне этого мало, поэтому я в разводе, наверное, уже навсегда, хотя во второй и в третий раз я пытался найти что-то особенное, но мне не повезло так, как тебе, - он слегка печально вздыхает. – У тебя ещё есть шанс выбирать. Отношения, в которых вечная весна одни на тысячи. Ты дёрнула счастливый билет, и я очень тебе завидую.
- В смысле?
- Я говорю о Быкове. Вот скажи мне, тебе хоть раз он надоедал? Нет, я не говорю о тех случаях, когда он выводил тебя из себя, - отмахивается Купитман от Настиных попыток возразить. – Я имею в виду как партнёр, в сексуальном плане.
- Нет, - признаётся Кисегач, немного подумав. – Просто, каждое свидание я воспринимаю как маленькую победу, потому что Быков, он просто невозможен порой, так упирается, ну ты меня понимаешь.
- Вот! - торжествующе вскрикивает Купитман, словно Настя точь-в-точь угадала те слова, которые он хотел услышать. – Ваши с ним отношения – это постоянная борьба, недосказанность, несовместимость. Быков никогда не принесёт тебе завтрак в постель, зато с ним в постели ты чувствуешь себя подростком с недосексом.
- Откуда ты это знаешь?
- Я уролог, сексопатолог… - начинает свою привычную песню Купитман, но Кисегач перебивает его.
- Что за бред?
- Ладно, мне Быков сказал, что так себя с тобой чувствует, - выдаёт друга Иван Натанович. – И вообще, хватит ржать! Короче, Настя, мне надо работать.
- Уже конец дня, какая у тебя может быть работа?
- Я просто не знаю, что тебе ещё сказать, - Купитман смотрит на Кисегач тяжёлым взглядом. – Тебе выбирать – завтрак в постель или подростковый недосекс. Тут нет правильного ответа, они оба одинаково хороши. Ты для начала реши, чего ты хочешь, а когда решишь, я подскажу тебе, как более деликатно бросить Антона.
- Купитман! Не дави на меня! – Настя встаёт с дивана и идёт к двери.
- Ну, извини, извини! А вообще, тебе надо меньше нервничать, - Кисегач уже хлопает дверью. – Завтрак или недосекс! – кричит он ей вслед.
Когда главврач уходит, Иван Натанович закрывает лицо руками и пару минут откровенно смеётся, потом находит среди разбросанных по столу бумаг телефон и набирает Быкова.
- Андрюша? – говорит Купитман весёлым голосом. – Приходила твоя «мышка», я ей немного подсказал, так что девяносто пять процентов, что завтра она будет свободна.
- Спасибо, Натаныч, - говорят из трубки, а потом раздаются короткие гудки, и венеролог возвращается к своим отчётам.
На следующий день заведующий терапией Быков приходит на работу с огромным букетом цветов, а главный врач больницы Анастасия Константиновна впервые за последнее время налегке – в её руках нет постоянно говорящего голосом Антона сотового телефона.

ваша cosinus alpha

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн, Другой пейринг

---

На другом конце города

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Андрей Быков/Варя Черноус, Быков/Кисегач (на фоне - куда же без этого)
Рейинг: PG-13
Жанр: romance, angst, drama, AU
Размер: мини
Предупреждение: ООС
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: Навеяно 80 серией. Спойлеры! Её ещё даже не показали.
Саммари: Представим, как будто Варя и правда забеременела, но не от Глеба и чуть позже)

Нажми и узнаешь, откуда берутся дети тиранов и деспотов

- Андрей Евгеньевич…
- Ну, что тебе, Варвара Николаевна?
- Я хотела спросить, - Варя запинается и отчаянно отводит взгляд, прячет ладони в рукавах осеннего плаща. – Ну, вы же опытный врач и всё такое…
- Больше информации, больше! – Быков бросает на стол ручку, которой только что заполнял отчёт.
- Что чувствует женщина, когда она беременна?
Андрей Евгеньевич разворачивается к Варе и долго изучает её удивлённым взглядом.
- Я же не женщина, - Быков вскидывает брови в ожидании реакции, но Черноус молчит. – Ты чего у меня-то спрашиваешь? Вон, пойди у Анастасии Константиновны спроси.
- Ладно, простите, - запинается Варя, одёргивает плащ. – Я пойду, извините за беспокойство. До свидания, Андрей Евгеньевич.
- Да подожди ты, - обречённо тянет Быков, встаёт со стула, снимает халат и берёт с вешалки куртку. – Пошли, Варвара Николаевна и Глебовича своего не забудь.
- Куда?
- Рожать, блин, Черноус, - рявкает Быков, незаметно смущаясь. – Хватит вопросов, мой нерадивый интерн с сюрпризом.
- Я… Андрей Евгеньевич, - пытается что-то возразить Варя, но двери лифта уже закрываются, и бежать больше некуда. Быков молчит.
На этот раз они идут не в театр, а в кино, и это уже намного больше похоже на свидание, учитывая, что этот выход в свет для них не первый. При мысли о том, что они с Быковым, как школьники, сядут на последний ряд и будут жевать безвкусный попкорн и целоваться, Варя хихикает, Андрей Евгеньевич, покупающий билеты, этого не замечает.
- Учти, Черноус, - строго говорит Быков. – Это я так, чтобы не было лишних мыслей. Это не свидание. Мне просто скучно, - Варя отчаянно кивает. – И ещё: мы идём на комедию и на передний ряд.
- Конечно, Андрей Евгеньевич.
Что, впрочем, не мешает им целоваться ещё на первых пятнадцати минутах фильма.
Сначала Варя просто случайно задевает руку Быкова, когда они одновременно пытаются взять попкорна, потом Быков незаметно для себя опускает ладонь на колено Вари.
- Чаю, Черноус? Я тут недалеко живу, - они стоят возле кинотеатра, и девушка неожиданно начинает смеяться, в ответ на вопросительный взгляд Быкова она мотает головой, мол, ничего такого, а на предложение отвечает согласием.
Варя не похожа на Кисегач, думает Быков. У неё другие волосы и руки, совершенно иное тело, привычки и возраст.
Так думает Быков, вбивая Черноус в простыни.
- Ты почему тогда смеялась?
- Да, просто, вы же живёте на другом конце города от того кинотеатра.
Они оба выносят что-то из этой ночи.
Варя – будущего ребёнка, который, как она надеется, не вырастет картавым тираном.
Быков – тоску по Насте, которую заглушает скорым примирением.
А ещё – знание того, что «в первый и последний раз» бывает, только если об этом не предупредить.
ваша cosinus alpha

@темы: Быков/Кисегач, Быков/Варя, Фанфикшн

---

драббл

[veliri]

Вот такое вот безобразие написалось у меня после просмотра 73 серии, следовательно, спойлеры к ней же.

Автор: veliri
Пейринг: Быков/Варя
Рейтинг: G
Жанр: стёб
Дисклеймер: не мои ни разу.

— А я ведь его люблю, — Варя всхлипнула вдруг и сильнее вцепилась в его рукав. Быков вздохнул, понимая, что обещанных ста грамм коньяка перед спектаклем было явно маловато в этой ситуации. Поймав такси и запихнув девушку в машину, он назвал свой адрес.
— Андрей Евгеньич... - Варя сделала круглые глаза.
— Я, Черноус, врач. Я спасаю людей. Вас, я вижу, тоже нужно спасать, — он скривился. — Я, конечно, об этом пожалею, точнее, бутылка заначенного коньяка, но сейчас пользуйся моей слабостью!
Варя затихла и несколько раз кивнула.

*

— А она, между прочим, тоже неправа! Я самец, я от природы полигамен! Глупо на это обижаться! — вещал Быков, подливая себе в бокал. Варя осоловело глядела на него, подперев подбородок кулаком. Коньяк он ей больше не предлагал - того, что она выпила, хватило с лихвой.
— А я её понимаю, по-женски, — с намёком на гордость заявила она. — Глеб вон тоже сейчас с какой-то... шваброй!
Она опять погрустнела.
— Ну вот что со мной не так? Андрей Евгеньич, я красивая?
Быков сощурился и утвердительно кивнул.
— Твоё здоровье, — отсалютовал он бокалом и опрокинул очередную порцию.
— Я не дура! То есть в медицине, может, и дура, но так-то нет! И даже в постели его всё устраивало...
— Стой, Черноус, оставь подробности для своих же фантазий.
Но Варя схватила его за руку, оказавшись как-то внезапно рядом, и затараторила:
— Андревгенич, какжетак, яегоаон...
Не слишком соображая, что делает, Быков заткнул её очень древним и проверенным способом.

*

Утро встретило Варвару Николавну жуткой головной болью... и чьей-то горячей рукой поперёк груди. Еле раскрыв глаза, Варя имела счастье изучать спящего и очень помятого Быкова.
Голого.
На соседней подушке.
— Ой, мамочка... — прошептала она в ужасе.
Вылезти из постели, постаравшись не разбудить его, одеться и попытаться привести в порядок волосы оказалось делом пяти минут, хотя искать свои вещи оказалось проблематично.
Она уже переступала порог спальни, когда Быков завозился. Варя медленно обернулась, чтобы обнаружить своего непосредственного начальника очень мрачно на неё глядящим.
— Ой, Андрей Евгеньевич, я... Это было в первый и последний раз! - после чего Черноус пулей вылетела из квартиры.
И того, как перекосило от этой простой фразы Быкова, она, конечно, не видела.

@темы: Быков/Варя, Фанфикшн

---

Насте больше не хочется плакать

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: R
Жанр: romance, angst, drama
Размер: мини
Предупреждение: ООС
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: Это пьяный ангст, который часто рожаю по ночам. Не принимайте всерьёз)
Саммари: Представьте, что сцена их 73 серии произошла вечером и немного в другом ключе...

Нажми - увидишь Настю

- А тебе не приходило в голову, что ты мне изменил, и теперь я тебя ненавижу? – Насте большее не хочется плакать, она уже наплакалась: позавчера, вчера, сегодня ночью. Теперь в её душе пустота, не хватает чего-то – важного кусочка паззла. Этот кусочек был не с краю, не в рамке её картинки, не во второстепенном пейзаже; он выпал из самой середины, обнажив голые, исцарапанные одиночеством стены, которые сам сначала двадцать, а потом десять лет назад бережно закрыл.
И ведь он уже уходил однажды. Уходил под свадебный марш Мендельсона, под резкий плач её новорожденного сына, и тогда, ночью рыдая в подушку, она думала, что он больше не вернётся. Что больше не будет пьяных ночей и скандалов, после которых они кидались друг на друга, и не будет этого отчаянного секса, который Быков называл «просто трахом», потому что ему нравилось созвучие этого слова с ритмом его жизни, с рыком его мотоцикла, а Настя боялась называть «любовью».
- Не приходило, - Быков наклоняется ещё ниже. – Ты же не можешь без меня. Ты любишь меня, - шепчет он, пугаясь этих слов. Для него любовь – это табу. Для него «да» под алтарём – это табу, иначе он давно сказал бы его в ответ на все дурацкие условия.
Он уже был с ней «в болезни и в здравии». Теперь однажды смерть разлучит их.
Быков боится алтаря. Он помнит, как когда-то встретил его в тесном чёрном костюме, помнит, как шуршало отвратительное ослепительное Дашино платье, помнит, как вопила беззубая Алиска у роддома.
- Поэтому и ненавижу, - Насте больше не хочется плакать – ей почти удаётся себя в этом убедить, когда начинает горько сосать под ложечкой. – Это предательство.
- Я сто раз изменял тебе до этого, - хмурится Быков. – В чём проблема, мышка?
- Анастасия Константиновна, - поправляет его главврач. – Просто я устала, - она смотрит на него в надежде, что он поймёт, но он никогда не понимает или просто не подаёт виду. – Устала ждать от тебя…
- Чего?
- Всего, Быков, - Насте больше не хочется плакать – ей хочется рыдать.
- Помнишь, Анастасия Константиновна, я как-то сказал тебе: сначала секс, потом психология?
- А как же, - да, она хорошо помнит, как обидели её эти слова, когда она хотела прояснить природу их взаимоотношений.
- Так вот, не стоит воспринимать это так буквально. Просто: сначала дело, потом копание в себе, - конечно, когда он произнёс эти слова двадцать лет назад, он не вложил в них и сотой доли того смысла, который пытается донести до Насти сейчас. Просто тогда они были молодыми студентами, и Быкову хотелось секса, желательно – без обязательств, с Настей, именно с ней, но, тем не менее, без обязательств.
Но сегодня, когда приходится искать слова, чтобы убедить её вернуться, он готов выдумать любые смыслы старых слов, лишь бы не показаться романтиком и не дать ей повода думать, что он дал слабину.
- Я потеряла нить твоей глупой логики, Быков, - Анастасия Константиновна прячет лицо в ладонях. – Просто уйди и всё.
И всё.
- Всё? – как эхо переспрашивает Андрей Евгеньевич.
Он встаёт с кресла, но идёт не по направлению к двери, а обходит громоздкий стол, разворачивает Настин стул, резко дёргает женщину за плечи и целует в горячие сухие губы – они всегда у неё такие, когда она расстроена. Глаза и щёки мокрые, а губы – как раскалённый песок.
Они занимаются «любовью», не отходя от стола, и все прикосновения пахнут горечью. Потом они перебираются на диван, не произнося ни слова, а Настя не может отделаться от мысли, что пару дней назад Быков вот так обнимал другую женщину.
Они почти впервые трезвые.
- Давай поженимся, - тихо говорит Быков, когда вскоре они лежат на тёплых простынях, глядя в потолок и отчаянно избегая взглядов друг друга. Настя поворачивает голову, несколько минут рассматривает Андрея, а потом начинает искренне смеяться.
Она и правда верит, что он просто пошутил, чтобы она его простила. И она его прощает. За такие слова – точно прощает.
- Клоун.
- Главврачушечка моя, - картавит Быков с улыбкой. – Ты мне всю жизнь испоганила.
- Ты мне тоже, звероящер ты мой, - вторит ему Кисегач.
Насте больше не хочется плакать. Ей хочется…
Быков обнимает её за плечи, утыкается носом в волосы и через пару минут засыпает.
… да нет, больше ничего.

Ваша Cosinus Alpha

@музыка: нет

@настроение: спааааааааать

@темы: Фан-арт, Быков/Кисегач

---

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач, Виктор Романенко|Кисегач (то есть в его мечтах)
Рейинг: NC-17
Жанр: romance, fluff, приквел к сериалу (для этой части),
Размер: макси
Предупреждение: ООС, Всё ещё флаффное выяснялово про любовь. Это, скорее всего, растянется надолго. Мыло-мыло-мыло. Попробуйте мысленно прочитать какие-нибудь фразы персонажей так, как они произнесли бы это в сериале, может поможет.
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: Отбываю на десять дней, постараюсь привезти с дачи пару глав. Жду отзывов.
Саммари: Настя отчаянно пытается выяснить степень правдивости записки Быкова. Они съезжаются.

Тебе кажется?

Настя выскочила в коридор, быстро собрав все вещи с парты, но Быкова уже не было. Она огляделась, пытаясь выкроить среди царящей смуты, среди огромного количества малознакомых лиц фигуру Андрея, но у неё ничего не получилось.
Неожиданно кто-то схватил девушку за руку. Настя радостно обернулась, но увидела совсем не того, кого ожидала.
- Привет, - поздоровался Виктор немного напряжённо, но, в целом, довольно дружелюбно.
- Привет, - растерянно улыбнулась Кисегач. – Ты что-то хотел? – Романенко кивнул. – Я просто немного тороплюсь. Мне надо найти…
- Быкова, - Виктор сложил руки на груди. – Я и не сомневался, - покачал головой он, заметив недоумение на лице собеседницы. – Я видел его.
- Где? – возбуждённо спросила Настя, желая поскорее сорваться с места.
- Погоди, - мотнул головой Романенко. – Я скажу тебе, если ты уделишь мне минутку, - и, видя, что Кисегач сомневается, добавил. – Да никуда твой Быков не денется!
- Ладно, - пожала плечами Настя.
Они отошли в тупиковое ответвление коридора, где никого не было.
- Слушай, я, конечно, не хочу вмешиваться в твои дела, но… - начал Романенко.
- Так может и не стоит? – с нетерпением перебила его Кисегач.
- Настя, пожалуйста!
- Ладно, ладно, - махнула рукой девушка. – Давай свои советы, Романенко.
- Так вот, я считаю, что тебе нужно быть осторожнее с Быковым, - выдавил из себя Виктор, отводя глаза.
Настя вскинула брови:
- Это ещё почему?
- Он не из тех, кому такая девушка, как ты могла бы довериться, - пробормотал Романенко.
- Какая девушка? – Настя сверкнула глазами и посмотрела на Виктора очень опасным взглядом. – Заучка? Умница? Папина дочка?
- Настя…
- А кто, по-твоему, мне подойдёт? – Кисегач продолжила повышать голос. – Кто-то из приличной семьи, умный, не пьющий, мм… кто-то, у кого на уме не только секс, - Романенко с удивлением посмотрел на Настю, переваривая такое описание Быкова. – Кто-то… вроде тебя, да?! – завопила Настя.
- Ну, я не совсем это имел в виду, - Виктор не смог не отвести взгляда и начал рассматривать носы своих блестящих чёрных туфель.
- Или это? – всё ещё крича, спросила Настя. – Скажи честно!
- Ну, в целом, - совсем тихо признал Романенко. – Ты мне очень нравишься, и я хотел спросить, не хотела бы ты со мной встречаться? – выпалил он.
- Нет, - попыталась успокоиться Настя, прикрывая глаза и мысленно считая до пяти. – Я, если ты помнишь, с Быковым встречаюсь.
- Да что за ерунда между вами? – воскликнул Виктор. – Ни чувств, ни взаимного уважения, только пустой трах, так что ли? Да он кинет тебя при первой возможности!
У Насти цветные круги запрыгали перед глазами от гнева. И почему у всех любимым аргументом стало то, что Быков готов бросить её в любой момент? Она так устала от всех этих бесконечных добрых и злых советов от родителей, подруг, соперниц, ухажёров.
Кисегач завопила: «Закрой рот и не суди о том, чего не знаешь!» - и влепила Романенко такую хлёсткую затрещину, что тот несколько секунд вдохнуть не мог от неожиданности.
- Узнаю сладкий голосок моей перепёлки, - пропел подошедший Быков, дёргая Кисегач на себя и хватая ладонью за задницу. – Всё, детишки, хватит лупить друг друга совочками, Настенька, мы уходим от этого плохого мальчика.
- Заткнись, - прошипела девушка, крепко целуя Андрея. – Гад, - поцелуй. – Сволочь, – поцелуй. – Трус, – два поцелуя. – Ты вечно, - поцелуй, - всё портишь.
- Закрой рот, женщина, - шепнул Быков, – и пошли отсюда, а то я до конца лекций не дотерплю. У нас ещё целых пятнадцать минут.
- Настя, но как же… - попытался остановить их Романенко, но его уже никто не слушал.
Они ввалились в какой-то чулан, захлопнув дверь, и погрузились в кромешную тьму.
- Что ж, экстрим, - прошептал Быков, расстёгивая Насте юбку. – Мы этого в темноте ещё ни разу не делали.
- Так, Быков, а ну, убери от меня свои кривые грабли, - Настя настойчиво оттолкнула руки Андрея и отошла от него, насколько это было возможно в этом помещении.
- Ты чего, мышка? Уже пришли, я готов, чего ждать-то? Или… - Кисегач почти физически почувствовала, как он ухмыльнулся, - ты хочешь секс без рук? Ты, конечно, большая извращенка, но я готов!
- Чулки, - буркнула Настя. – Я уже задолбалась их покупать, у тебя ж руки из жопы растут, Андрей! Всё, - добавила она через полминуты. – Иди сюда.
Быков дёрнул резинку Настиных трусов, спустил штаны, прижал девушку к стенке, захрустел фольгой презерватива и с хрипом сделал первый рывок. Кисегач обхватила Андрея ногами за бёдра, руками обняла за шею и уткнулась носом ему в плечо, тихонько всхлипывая от шока.
- Нормально? – прохрипел Быков, начиная покачиваться.
- Чудесно, - таким же севшим голосом ответила Настя. – Андрей, а то, что ты написал – это правда?
- Неудачное время, Настя, - подавился вдохом Быков, увеличивая амплитуду толчков.
- Скажи-и-и! - простонала Кисегач на выдохе.
- Что. Непонятного. В «мне кажется»? - слова перемежались тяжёлым дыханием и хриплыми вскриками.
- Всё непонятно, - шепнула Настя. – О, Боже, Андрей, я сейчас… - захныкала девушка. – Пожалуйста, быстрее.
- Я… же… не… печатная… машинка, - прорычал Быков, тем не менее, ускоряясь. Через несколько секунд Настя со стоном кончила и с облегчением обмякла в руках Андрея, всхлипнула и благодарно поцеловала партнёра куда-то в подбородок. Андрей, почувствовав дрожь горячего тела в своих руках, вскоре последовал за Настей.
Около минуты они просто стояли, пытаясь отдышаться, потом Быков осторожно отпустил Кисегач, хотя та не была полностью уверена, что сможет нормально стоять – ноги были ватными. Андрей зазвенел ремнём, поправляя штаны, Настя потратила некоторое время на чулки, потом быстро надела юбку, застегнула молнию и выпрямилась. Быков хотел уже выходить, но девушка не позволила.
- Давай договорим, - сказала она. – Ты не можешь всё время убегать.
- Анастасия, ты просто любишь всё усложнять! Я не знаю, правда это или нет, довольна?, – если бы в комнате не было темно, Быков спрятал бы глаза, но, ввиду невозможности этого, он просто слегка понизил голос
- Но тебе кажется, что да, так? – спросила Настя, а её интонация уже подразумевала ответ, который она хотела услышать.
- Так, - покорно согласился Андрей.
- Значит, ты веришь в это, то есть это твоя правда, правда для тебя, а всё остальное уже не важно, - радостно сказала Настя, сжимая ладонь Быкова.
- Ох, ну и логика у тебя, белка, - рявкнул Андрей, вырывая руку из Настиных пальцев. – Женская! Верю, не верю! Ты просто взяла и подогнала моё несчастное «мне кажется» под свои выводы.
- Нормальная логика… - попыталась возразить Кисегач.
- Я не верю, что у нас любовь, - выдохнул Быков.
- Ты сам только что признался мне в любви! – у Насти от усталости в уголках глаз собрались злые слёзы.
- Я сказал, мне кажется! И не вздумай реветь! Одного раза хватило уже! – повысил голос Андрей. – Это разные вещи! Ты же всегда видишь то, что хочешь. Теперь мне уже даже не «кажется»! – щло выплюнул он.
- А что же у нас тогда? – нелогично спросила Кисегач, удивлённая тем, что Быков в кромешной темноте смог разглядеть слёзы, которым она даже не позволила проступить в интонации.
- Не знаю, мышка, - устало произнёс Андрей, поцеловав девушку в уголок губ. – Я не знаю, - прошептал он ещё тише. – Зачем это жевать, зачем анализировать? Разве это что-то изменит? Если тебе нужны ежеминутные признания в любви, то ты не по адресу.
- Я в курсе, - улыбнулась Настя. – Мне это и не нужно, - и подумала, что ей хватило бы и одного раза. Точнее, уже должно было хватить…
- Да, знаю я, - голосом побеждённого буркнул Быков. – Я понимаю, тебе твой характер не позволяет жить, не выяснив всё до мелочей. Привыкла быть отличницей, да?
- Предлагаешь отложить? – саркастично спросила Настя. – Позволь узнать сроки.
- У алтаря поговорим, детка, - Быков наконец перевёл ситуацию в удобное для себя русло и смог расслабиться.
- То есть? – удивилась Кисегач.
- То есть, ни-ког-да, - рассмеялся Андрей и вышел из чулана.
- И я тебе не детка! – крикнула Настя закрывшейся двери.
«Опять смылся» - зло подумала девушка, поправляя кофту. Она вышла, зажмурившись от яркого света, и сразу заметила стоящего рядом Быкова.
- Я думала, ты сбежал, - улыбнулась она.
- Я так и хотел поступить, - Андрей смело посмотрел Насте в глаза. – Но тут я вспомнил, что кое-кто считает меня трусом…
- О, заткнись! - бросила Кисегач и быстро зашагала прочь по уже пустому коридору (занятия только что начались).
- Настя! - позвал её Быков, но та не обернулась, тогда Андрей догнал её и попытался обнять за талию. Девушка несколько раз сбросила его руку, но в итоге сдалась, глубоко вздохнула, опустила плечи и позволила жадным ладоням Быкова делать всё, что они пожелали.
***
Квартира встретила их теплом, столь приятным после январского мороза. Быков сбросил с плеча тяжёленную сумку, доверху набитую многочисленными Настиными вещами.
- Женщина! – возмутился он, снимая куртку и вылезая из промокших насквозь старых кроссовок. – У меня просто в голове не укладывается, как может жалкая куча тряпок и бесполезных пузырьков весить как хороший телевизор! А может, даже как два хороших телевизора! Или там твои пыточные приспособления? – Быков смешно изобразил кого-то среднего между шпионом и милиционером. – Будешь печь печенье из маленьких мальчиков?
- Ну, Андрюш, - улыбнулась Кисегач, аккуратно опуская на пол намного более легкие сумки с едой и небольшой рюкзак с вещами Быкова. – Ты же такой сильный, я думала, это не проблема, - она провела кончиками пальцев по его мышцам на руках.
- О, Боже, - низким голосом отозвался Быков, делая шаг в сторону. – Лучше отойди от меня, Настя, - девушка вопросительно вскинула брови. – Мы не спали четыре дня, а ещё этот чёртов запах… мне хочется на тебя сезон охоты открыть!
Кисегач взяла еду и понесла её на кухню, не оборачиваясь на заведённого Быкова.
- Тебе тоже нравится? – крикнула она с безопасного расстояния. – Папа с мамой, конечно, немного промазали с датой, зато с ароматом угадали, - она хихикнула. – Хотя, вряд ли отец догадывается об эффекте, который эти чудные духи производят.
- Дело не совсем в них, - саркастично отозвался Быков, донося последние пакеты и обнимая Кисегач со спины, в то время как она нарезала хлеб. Он коснулся губами Настиной шеи, втягивая тонкую кожу и обжигая её горячим языком, потом протянул руку, быстро схватил кусочек колбасы и отправил его в рот, пока расслабленная девушка, прикрыв глаза, улыбалась своим мыслям, упиваясь неожиданной нежностью.
- Сволочь, - беззлобно буркнула она, заметив пропажу, - я же только что всё порезала. Так в чём же дело? - невинно спросила Настя, отталкивая от себя Быкова, который чуть не взвыл от этого.
- Даже не знаю… - протянул Андрей, наблюдая, как Кисегач ловко раскладывает по полкам холодильника «ЗиЛ» продукты. – Может быть в том, что у нас такая хрень с тобой, типа весна в отношениях и тому подобное, а у тебя твои чёртовы критические дни?
- А что я могу сделать? – рассмеялась Настя, захлопывая белую дверцу. – Быков, это же не от меня зависит, и ты это прекрасно знаешь. Может, тебе сходить к этой, к Инне? Или к Вике, хотя это довольно опасно, - предложила девушка с наигранно-деловитым видом, но в её глазах притаились опасные искорки.
- Совсем свихнулась? – зло спросил Быков, падая на стул и подвигая к себе тарелку с бутербродами. – У нас не свободные отношения, поэтому не надо делать вид, что тебе пофиг, где и с кем я трахаюсь. Кроме того, если уж я надумаю тебе снова изменять, то я буду делать это без твоего ведома, а то какой в этом смысл? Твоя роль в подобных мероприятиях – ревновать, закатывать истерики и прощать меня-засранца.
- Андрей, посмотри на меня, - тихо попросила Настя. Он повернулся; она стояла, прислонившись к кухонному столу, вся такая домашняя, в его огромной чёрной с огненным логотипом футболке, которую она давно присвоила себе (и когда только успела переодеться?). Быков не мог подобрать к ней правильного слова: никакого чувства зависимости или долга – не невеста, не подружка, даже не близко к этому, какое-то особенное понятие, которого нет ни в одном языке. Просто женщина, его женщина. – Хватит бояться. Эти отношения ни к чему тебя не обязывают, может быть, мы вообще завтра расстанемся. Просто не думай об этом «завтра», ладно? - Быков хрипло рассмеялся в ответ на последние слова Кисегач.
- Вот уж не думал, что когда-нибудь ты, Настя, будешь учить меня не планировать наперёд, думал, это моя роль.
- Нужно иногда меняться ролями, - улыбнулась Кисегач. – Я пожарила мясо и сделала пюре.
- Надеюсь, это лучше, чем в прошлый раз, - шутливо нахмурился Андрей.
- Знаешь, что, Быков! – прорычала Кисегач, ловко накладывая еду им в тарелки. – Готовь сам, если не нравится. К твоему сведению, я только из-за твоей наглой рожи начала учиться готовить.
- Ты же женщина, - широко ухмыльнулся Быков, ущипнув девушку за задницу.
- Ты же мужчина, - передразнила его Настя. – Вот и приноси в дом зарплату, тогда, обещаю, я буду готовить, как шеф-повар кремлёвской столовой.
- Я же учусь на врача, - с тоской ответил Быков, поглощая мясо. – В этот раз, кстати, капельку лучше, - пробормотал он с набитым ртом.
Настя сжала губы и недовольно проворчала:
- Я безумно рада.
- Хватит дуться, мышка, - сказал Андрей через несколько минут, ставя тарелку в раковину, и вышел из кухни.
- Гад! - крикнула Настя, тоже вставая из-за стола. - А посуду, что, мне мыть?
- Давай скорее, - ответил Быков из гостиной. – А потом сможешь разобрать своё шмотьё!
Через несколько минут Настя вошла в гостиную, которая была по совместительству ещё и спальней. Андрей лежал на уже разложенном большом угловом диване, положив подбородок на скрещенные руки, и безучастно щёлкал телевизионные каналы. Кисегач села рядом с ним и заметила, что Быков слегка напрягся. Ей стало немного стыдно, и она мягко провела ладонью по его спине.
- О, Боже, Настя, - взвыл Андрей. – Ты, что, убить меня вздумала? Я буду месяц мыть посуду, только уйди!
- Прости, - виновато сказала девушка, одёргивая руку. – Не думала, что всё так плохо.
- Да, всё ещё не так плохо, я ведь только четыре дня хожу с почти постоянным стояком, - буркнул Быков. – То ли дело будет через пару дней. Женщины, с вами одни проблемы!
Настя улыбнулась ворчливому тону Андрея. Как бы девушка его не жалела, она не могла отделаться от бесконечной радости от того факта, что Быков буквально с ума по ней сходит.
- Хочешь, я могу сделать тебе массаж, - дружелюбно предложила Настя. Быков окинул её долгим, многообещающим взглядом.
- Хочу, - медленно ответил Андрей, переворачиваясь на спину. А потом добавил. – Эротический.
- Боже, вот извращенец, - закатила глаза девушка, но покорно положила ладонь на ширинку штанов Быкова и мягко поцеловала его в губы. – Какой же ты… - прошептала она.
- Какой? - хрипло переспросил Андрей, удерживая её взгляд. Настя тепло улыбнулась:
- Скажем так: хорошо, что у девушек не бывает стояка.

Ваша Cosinus Alpha

@музыка: капитан арктика

@настроение: сложное

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Процесс Распада. Часть девятая. Ва-банк

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач, Быков/Зина Гришина (ОЖП), Вика Степанова, Академик Таланов
Рейинг: NC-17
Жанр: romance, fluff, приквел к сериалу (для этой части),
Размер: уже макси
Предупреждение: ООС, возможные неточности по отношению к сюжету, в этой главе сопли посерьезнее, хотя я постаралась всё изобразить более-менее в духе героев
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: с удовольствием принимаю, извиняюсь, что опять очень долго не писала, ну не шёл у меня сюжет вообще на эту главу!
Саммари: Быков ходит вокруг да около, не решаясь на что-либо серьёзное, и Настя Кисегач идёт ва-банк. Всё или ничего!

Делаем ставки, господа. Шарик уже запущен...

Новогодняя ночь в отношениях Насти и Андрея стала громом среди ясного неба. Между ними, пусть пока мимолётно, мелькнуло то, что заставило их задуматься о возможной серьёзности происходящего. И если Настя отнеслась к этому с большим спокойствием и, возможно, была рада такому развитию событий, то Быков испугался как никогда, он забил вспыхнувший той ночью огонёк в самый отдалённый уголок своего сознания и отпустил тормоза, сдерживающие его сволочную и циничную натуру.
Они вернулись в Москву второго января, при этом через час после приезда у Насти подскочила температура, и девушка до вечера пролежала в постели. Быков, не произнёсший с новогодней ночи ничего значимого, по-прежнему обходился односложными, нейтральными фразами, но, как ни странно, не сбежал от обязанностей сиделки и с равнодушной покорностью обеспечил Насте необходимый уход.
Девушку очень удивляло то, что Андрей ни капли не пугался заразиться, она и раньше слышала, что он без опаски контактировал с самыми заразными больными на практике, она же такой храбростью похвастаться не могла. Кисегач, как и многие молодые врачи (Быков, конечно, не входил в их число), часто находила у себя симптомы страшных изучаемых заболеваний и всё ещё боялась заболеть чем-то очень серьёзным. Она всё ждала, когда же сможет вырасти и перейти во вторую стадию изучения медицины: опытные врачи до последнего отказываются признать свою болезнь.
Вечером Настины опасения о полном безрассудстве Быкова подтвердились. Мало того, что он не ушёл в свою комнату и улёгся к ней в кровать, так он тут же начал покрывать её лицо поцелуями, запустил свои жадные ладони ей под футболку и недвусмысленно дал понять, чего он хочет.
- Быков, я болею, - попыталась отмахнуться Настя.
- И я болею, - прохрипел Андрея, стаскивая с неё трусы.
- Уже заразился? – воскликнула девушка, всё ещё безуспешно отталкивая Быкова от себя. Она ощутила это дурацкое чувство вины за то, что заразила его, но при этом у неё всё внутри будто скрутилось в узел, посылающий по телу приятную теплоту, от мысли, что она сможет ухаживать за ним.
Если бы Быков услышал Настины мысли в тот момент, он бы подумал, как далеко может зайти женщина в своих выводах и логических поворотах, если обладает недостаточной информацией.
- Молчи, - простонал он, мечтая сейчас только о том, чтобы она забыла о неаккуратно брошенной фразе. Когда Настя наконец сдалась, томно посмотрела на Быкова и с видом полного поражения медленно развела колени, закусив нижнюю губу, у Андрея мгновенно снесло крышу, и он сам забыл обо всём, что говорил когда-либо.
Он накинулся на Настю, бросился с головой в это тянущее сладкой болью чувство возбуждения, которого всегда мало, которое хочется продлить ещё и ещё.
- О, Боже мой, - простонала девушка на вдохе, когда Андрей резко вошёл в неё и сразу же поймал этот вдох своими губами, целуя в засос, затягивая в наркотическую сладость, и толчки его члена совпадали с толчками языка во рту.
- Не больно? - спросил Быков, на секунду оторвавшись от Настиных губ.
- Нет, - девушка замотала головой. – Нет-нет-нет, мне так…
Андрей не дал ей договорить.
То, что случилось той ночью было пропитано ядовитой сладостью, Быкову не хватало слов, и он не давал говорить Насте, потому что знал, что должен был сказать первым, сказать, что…
Три слова о…
Он произнёс на самой высокой точке, в момент прыжка с головокружительной высоты, он поцеловал её в плечо, потом поднялся выше и, последний раз судорожно толкнувшись вперёд, прошептал:
- Я болен тобой.
И всё закончилось.
Пробуждение окатило Настю ледяной водой. Окно было распахнуто настежь, что напомнило девушке давнюю ситуацию, произошедшую в конце лета. Оглядевшись, Кисегач поняла, что она одна. Не придав этому особого значения, она, не желая подниматься, поплотнее зарылась в одеяло и стала размышлять.
Оценив своё самочувствие, Настя поняла, что болезнь не отступила полностью. Ей, конечно, было легче, как это обычно бывает по утрам: температура была невысокой, но всё же чувствовалась, и, хотя горло и не болело, присутствовало неприятное ощущение припухших гланд.
Тем не менее, простуда была не самой главной проблемой на тот момент. Вспоминая вчерашний вечер, а, точнее, ночь, Настя не вполне осознавала, как это она позволила себе заснуть, не потребовав у Быкова объяснения. Воспоминания были довольно расплывчатыми, но Кисегач смогла ухватить мысль за хвост и вспомнила последние слова Андрея.
Пожалуй, это признание стоило размышлений.
Настя думала, было ли это обычным всплеском чувств при оргазме, или же Быков действительно имел это в виду ещё раньше, до секса, когда сказал, что он болеет. Тем не менее, это оставалось эмоциональным порывом, потому что Андрей произнёс это не в здравом уме, а в ситуации, в которой любой нормальный мужчина о таковом забывает. То есть, он сознательно пытался свои чувства контролировать, а значит, боялся и боится их, потому и сбежал.
Настя провела в постели ещё около часа. Первую половину этого времени она думала о том, что абсолютно не представляет, как себя вести в данной ситуации, потому что сама не могла разобраться в своих чувствах. В те минуты, когда Быков обнимал её, она была готова признаться в любви, особенно часто подобное чувство настигало её ночью, когда лицо и глаза были надёжно спрятаны, и даже самые незначительные эмоции могли остаться тайной. В действительности же девушка вполне понимала, что отсутствие подобных ощущений вне постели показывает, что этому чувству до качественной любви далеко. Будучи отличницей по характеру, Настя не признавала полумер. Для неё любовь принимала то значение, каким она обычно наделяется в бульварных романах и детских сказках: «И жили они долго и счастливо!». Что же до её взаимоотношений с Быковым…
Они не могли друг без друга, они не могли друг с другом. Они ссорились, сталкивались лбами, бросались в секс, забывая о реальном мире, понимали друг друга до мелочей и, тем не менее, не могли найти общий язык. Всё это было так невыносимо сложно, что Настя, всю жизнь считавшая, что сможет упорядочить даже самую пылкую любовь, теряла свою уверенность с каждой минутой, проведённой с Быковым, хотя эти отношения любовью как таковой не считала.
Всё ещё лёжа в кровати, девушка, наконец, отчаялась найти какие-то ответы и решила пустить всё на самотёк. Она считала, что нужно раскачать Андрея, показать как можно более естественно, что она особенная, и добиться его реакции.
Действовать хоть с каким-то планом было намного легче, чем лежать на смятых, пропахших потом простынях и пытаться найти в душе чувства, которых там, возможно, нет.
Насте не нужны были полумеры – локальная любовь, которая превращается в ссоры с первыми солнечными лучами. Она хотела всё или ничего, поэтому Анастасия Кисегач пошла ва-банк.
Решимость настолько наполнила девушку, что следующие несколько часов она провела в невероятном возбуждении, расхаживая по комнате, присаживаясь на кровать, на кресло, выглядывая в окно, но Быкова она так и не дождалась. Настя сходила пообедать в кафе – самочувствие, улучшившееся из-за предвкушения, позволило это сделать. Девушка втайне надеялась встретить Андрея, но его не было ни в коридорах, ни на улице возле общежития.
Простуда и тёплая еда сделали своё дело – Настю неумолимо клонило в сон и, несмотря на нетерпение, девушка не смогла не поддаться. Она решила прилечь всего на пять минуточек и проснулась уже затемно. Тем не менее, сонливость вовсе не исчезла, ощущение надвигающегося события померкло, и Кисегач провела вечер довольно скучно, даже не отвлекаясь на ужин.
К двенадцати Быков так и не появился. Возможно, он вернулся к себе в комнату, но Настя не хотела проверять. Она решила дать ему шанс вести отношения в удобном для него темпе, по крайней мере, пока.
Андрей не появился и на следующий день, и позже. Переживая по этому поводу, Настя разболелась и продолжила лечиться от противной, прилипшей к ней простуды.
Официально до конца каникул Быков так и не появился, а Кисегач в силу плохого самочувствия не особо рвалась искать его, но всё-таки произошёл один довольно-таки интересный случай.
Настя, как и любой нормальный человек, не могла питаться воздухом, а скудный запас еды, которым располагал холодильник, очень быстро закончился. Итак, девушке необходимо было посетить магазин.
Конечно, она думала о том, чтобы попросить кого-нибудь из друзей помочь ей, но Настя пришла к выводу, что, кроме Оли Лапиной, ей и обратиться-то не к кому, а Оля на каникулы уехала.
Кисегач оценила своё самочувствие и, закутавшись поплотнее в зимнюю одежду, покинула комнату. Вернулась она минут через двадцать и сразу поняла, что в комнате что-то не то. Даже несмотря на насморк, она уловила запах жареного и, подойдя к кровати, увидела на тумбочке дымящуюся яичницу с докторской колбасой и горячий чай.
Конечно, принести всё это мог кто угодно, но что-то подсказывало Насте, что за то время, пока её не было, Быков побывал в её комнате.
Кисегач никогда не ела такой вкусной яичницы и не пила такого восхитительного чая.
За повторением пройденного материала и бесконечными лекарственными трюками остаток отпуска пролетел незаметно. В первый учебный день Настя поднялась хоть и с трудом, но без температуры.
Он настал, поворотный момент праздной жизни студентов. Завопили будильники по всему общежитию, и да началось новое полугодие!
Кисегач свесила ноги с кровати.
- Восемь тридцать, - радостно прочитала она время. Потом задумалась и ещё раз повторила. – Восемь тридцать… Я же опаздываю! – и начала носиться по комнате, судорожно собираясь.
В аудиторию девушка буквально влетела в восемь пятьдесят семь, но, к счастью, преподавателя ещё не было, поэтому она смогла перевести дыхание.
- Опять проспала, Кисегач, - окликнул её кто-то очень знакомым голосом. Настя незаметно сделала глубокий вдох, привела мысли в порядок и обернулась.
Быков сидел, по-хозяйски обнимая за талию Зину Гришину, которая прижималась к его плечу и с видом победительницы смотрела на Настю. Взгляд же Андрея для Кисегач остался пока загадкой, она не видела в нём эмоций, скорее, вызов, и вызов этот девушка приняла.
- Привет, - доброжелательно отозвалась она. – Да, ты же знаешь, как оно у меня бывает, если никто не будит, - в воздухе явственно повисло «ты меня не будишь».
- Ой, что-то я не верю твоему спокойствию, белка, - пробормотал Быков, вглядываясь в Настино лицо.
- Кстати, - продолжила Кисегач, игнорируя как реплику Андрея, так и его тяжёлый взгляд. – Тут звонил дядя Саша и сообщил, что переезжает к маме с папой, они там хотят что-то организовать, в общем, не важно. У него квартира в Москве, и я туда переезжаю, - она бросила слегка торжествующий взгляд на Зину, которая готова была вот-вот сорваться. – Ты как?
- Слышь ты, мымра! – завопила Зина, выскакивая в проход. – А ну, вали отсюда! Не видишь, он уже занят!
- Девочка, её это не волнует, - раздался медовый бархатный голос Вики. – Настенька любит вставать у всех на пути, даже не думая о том, что кое-кому на неё наплевать.
- Тебе на меня точно не наплевать, - с улыбкой согласилась Кисегач. Не смотря ни на что, она всё ещё чувствовала преимущество, и это ощущение победы позволяло ей оставаться спокойной, несмотря на оскорбления и издёвки, а также полное бездействие со стороны Быкова. Тот сидел и с задумчивым видом разглядывал трёх девушек, затеявших спор из-за его персоны. Если бы дамы присмотрелись к нему, они бы заметили, что он судорожно пытается что-то решить.
- Да он кинет тебя, растопчет, как и всех остальных, - уверенно заявила Вика, отбрасывая назад копну тяжёлых светлых волос. – Это у него в ДНК записано.
- Ну да, - хихикнула Настя. – Тебя-то он уже кинул.
- Слушай, ты, дрянь! – крикнула Зина. – Вали-ка ты на свой первый ряд, там самое место таким заучкам, как ты. А мы с Андреем будем развлекаться, как развлекались всю эту неделю, - выплюнула Гришина Насте в лицо.
Что ж, неделю назад подобные слова, несомненно, правдивые, заставили бы Кисегач неизменно беситься и, наверное, их с Быковым отношения на этом бы и кончились, но не сейчас.
- Желаю приятно провести время, - очаровательно улыбнулась Настя и направилась к своему месту по центру первого ряда. – И, да, кстати, - она обернулась и окинула взглядом Зину с Викой, - я не заучка, я отличница.
Неожиданно Быков резко дёрнулся, выскочил в проход, схватил Настю за запястье, развернул к себе и, обхватив её лицо ладонями, поцеловал на виду у всей группы. Кисегач наслаждалась своим триумфом всего пару секунд, потом, не выдержав, она обняла Андрея в ответ и с упоением ответила на поцелуй.
Быков медленно отстранился, беря Настю за руку.
- Девочки, надеюсь, вам понятен мой ответ? - иронично спросил он, указывая на их с Кисегач переплетённые пальцы.
- Гад! – воскликнула Зина, прижимая руку ко рту. – А что мне говорил, какие песни пел! Не выношу я её, мол, только ты мне нужна. Врун! – она подскочила и влепила бы Андрею звонкую пощёчину, если бы Настя жёстко не перехватила её руку и не прошипела бы ей в лицо: «Вали отсюда, девочка. Здесь тебе ловить нечего».
- Моя школа, - с улыбкой прошептал Андрей, прижимая Настю к себе.
- И что, теперь у вас всё совсем официально? – дрогнувшим голосом спросила Вика.
- У нас всё теперь совсем серьёзно, а ты, амёба безмозглая, иди-ка подальше, чтобы Настю не заразила, а то у неё иммунитет-то слабенький ко всяким идиотам, - радостно сказал Быков. Под идиотами он, видимо имел в виду себя, потому что после этих слов повернулся к Кисегач лицом и еле слышно прошептал. – Ну, короче, прости меня.
- Ты что, любишь эту мымру? – скривившись, спросила Вика. Настя посмотрела на Быкова, видимо, тоже заинтересовавшаяся этим вопросом.
- Это, Виктория, не для ваших ушей, - с улыбкой перебил их Валерий Николаевич Таланов, который, как выяснилось, наблюдал за развернувшимися баталиями со сцены поцелуя. – А вы, голуби, - обратился он к Насте с Андреем, - садитесь-ка поближе, чтобы я вас видел.
Смущённая Кисегач и довольный Быков сели на места, и лекция потихоньку утихомирила разговоры, вызванные этим интересным эпизодом.
«Ты переедешь со мной?» - нацарапала Кисегач на полях тетради. Быков посмотрел на неё тяжёлым, многообещающим взглядом и крепко поцеловал прямо перед носом у рассказывающего о системных аутоиммунных заболеваниях академика Таланова. Тот постучал ручкой по столу, заставив Настю с Андреем отпрянуть друг от друга.
«Только если ты обещаешь мне восхитительный регулярный секс пять раз в день» - гордо написал Быков.
«А у тебя не слипнется?» - возмущённо ответила Настя. Андрей помотал головой, тогда девушка закатила глаза и дописала: «Да ты не сможешь столько раз».
«Не сомневайся, женщина» - заверил Кисегач Быков, поглаживая её колено. Потом наклонился близко к тетрадке и, закрывая рукой так, чтобы Настя не смогла увидеть, написал что-то. Потом закусил губу, отчаянно зачеркнул и написал снова, и так раз пять. Потом он долго мялся, не мог убрать руку, а, когда наконец совладал с собой, то девушка увидела размалёванный чёрной ручкой лист и маленькую надпись внизу. Сердце её пропустило удар.
«Настя, я люблю тебя. Мне так кажется» - Кисегач подняла взгляд, но Быков на неё не смотрел, он, казалось, с увлечением рассматривал записи, сделанные на доске Талановым.
«Мне кажется, я тебя тоже» - нацарапала Настя дрожащей рукой и толкнула Быкова. Ручка укатилась под скамейку и, пока девушка искала её, прозвенел звонок. Она вылезла из-под парты через пару секунд, но Андрея рядом уже не было. Кисегач глубоко вздохнула, стараясь не обращать внимания на довольно громкий издевательский смех Вики и Зины.
Она бросила взгляд на две тетради, одну из которых оставил Быков. Признания не принесли облегчения, а только добавили трудностей. Но Насте к ним не привыкать. Она пошла ва-банк и выиграла.
Осталось только придумать, что делать с этим выигрышем.

Ваша с извинениями за долгие мучения,
cosinus alpha

P.S. Я очень хочу ваше мнение, если не трудно! Спасибо)

@музыка: нет

@настроение: спааааааааать

@темы: Быков/Кисегач, Быков/НЖП

---

Процесс Распада. Часть восьмая. Мама, я мальчика люблю

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач, Дарья и Константин Кисегач
Рейинг: PG-13
Жанр: romance, приквел к сериалу (для этой части),
Размер: скорее макси, чем миди))
Предупреждение: ООС, возможные неточности по отношению к сюжету, первые признаки любовной лихорадки
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: с удовольствием принимаю критику, глава вышла даже больше, чем предыдущая)
Саммари: Кисегач с Быковым едут к Настиным родителям, и те задают Андрею вопрос, на который он не знает ответа...

Ой, мамочки!

Когда Андрей впервые упомянул о визите к Настиным родителям, девушка пропустила это мимо ушей, ибо ни место, ни время не были подходящими для такого разговора.
Прошло три месяца, и Кисегач даже ни разу не вспомнила, о том, что её «любимый» собирается предстать перед родителями, и тогда «любимый» сам напомнил о себе.
- Настя, - начал однажды Быков, как бы между прочим, - мы с тобой поедем тридцатого или тридцать первого? – спросил он таким тоном, будто всё уже давно было решено и оставалось только выяснить пару мелочей вроде времени отъезда и цвета ботинок, в которых будет Андрей. – А давай так: сядем на последнюю электричку, по дороге рубанём ёлку и устроим им сюрприз, как тебе?
- Быков, ты вообще о чём? - нарочно переигрывая с внятностью, спросила Настя, продолжая сосредоточенно всматриваться в страницы учебника. Виктор Анатольевич посмел выразить неудовольствие её знаниями по последней теме, и она решила, что подготовится к следующему занятию так, что у этого рискового старикашки (так преподавателя окрестил Быков, узнав, что тот влепил неуд лучшей ученице курса) челюсть встретилась с полом. – И куда это мы едем?
- У, подруга, - протянул Андрей, подходя к столу и опуская ладонь прямо поверх учебника, чтобы Кисегач больше не могла его читать, - ну и память у тебя. Привет! – закричал он неожиданно, размахивая рукой перед Настиным лицом. – Ты что не помнишь, как мы это… три месяца назад обсуждали? Где твоя память?! – Андрей завопил последнюю фразу так, будто действительно пытался докричаться до кого-то в голове девушки, при этом он не сильно, но выразительно постучал ей по затылку.
- Быков! – закричала Настя в ответ, порядочно обалдев от такого напора. – Что за бред ты несёшь? Какие родители? Куда едем? И вообще, говори спокойно, у меня сейчас голова заболит – будешь не только сам за меня уроки делать, но ещё и спать сам с собой!
Быкова, судя по всему, такие перспективы не особо порадовали, поэтому он слегка успокоился, прекратил дурачиться (пока Настя пыталась что-то до него донести, он активно изображал, что высматривает что-то страшное в её волосах, будто там могла затеряться мифическая память) и сел на кровать, подперев подбородок ладонью.
- Давай по порядку, - устало выдохнула Настя, за последние три месяца привыкшая ко всевозможным шуткам, розыгрышам и безумным идеям.
Как ни странно, удерживать Быкова возле себя оказалось не так сложно, как, например, держаться самой рядом с ним. Настя ужасно выматывалась физически и эмоционально, потому что ей нужно было всё время быть сосредоточенной на отношениях. У неё не было ни дня отдыха: Андрей садился с ней на всех лекциях, половину из которых проводил, посапывая на её коленях, уткнувшись носом ей в живот, ели они вместе, потому что именно Настя вынуждена была обеспечивать их едой на жуткой общей кухне. Кроме того Быков обожал гулять и практически насильно вытаскивал девушку на улицу каждый вечер, что обеспечивало ей постоянные недосыпы и регулярную усталость, ведь после ежевечернего секса ей приходилось вставать и заниматься той работой, время для которой заняли бестолковые прогулки, потому что статус лучшей ученицы ей терять категорически воспрещалось.
Может, со стороны это и не выглядело, как каторга, но Настя порой ощущала себя обречённой на вечную заботу об этом чудище. Но были моменты, которые компенсировали всё сполна: регулярный, порой просто восхитительный секс, секунды редкой душевной близости, интересные разговоры, которые Андрей мог вести, если хотел. Иногда Кисегач просыпалась среди ночи от того, что Быков перевернулся и больше её не обнимал, и тогда она подолгу не могла заснуть и лежала, любуясь контуром его фигуры и слушая его дыхание.
Она говорила себе, что она не любила, она говорила Быкову, что она не любила, равно как и он говорил ей то же самое. Она верила в то, что она не любила, мы же просто не можем знать, как оно было на самом деле, мы можем только догадываться и предполагать.
Помимо усталости от выходок Быкова и внутренних разногласий Настю неимоверно утомила реакция прочих студентов на её с Андреем довольно длительные, а для него вообще рекордные по своей продолжительности отношения. Многие девчонки, особенно симпатизировавшие Быкову, побывавшие когда-то в его постели, стремились как можно сильнее насолить Кисегач. Дело не ограничилось частичным бойкотом и неприятными смешками, сопровождавшими девушку повсеместно; её несколько раз пытались выставить в очень неприятном свете как перед Быковым (попросили одного из парней обнять её, когда в аудиторию зашёл Андрей), так и перед преподавателями (выкрали листок с очень важной работой).
К счастью, все эти «бабские происки» (как говорил Быков) не смогли возыметь никакого эффекта. Андрей Настю, конечно, ревновал, но не до такой степени, чтобы поверить в то, что она стала бы обниматься с каким-то парнем на глазах у всей группы, зная, что он должен вот-вот подойти; выкраденная работа оказалась уже проверенной.
Итак, отношения с Быковым принесли Насте множество болезненных проблем, но отказаться от них… она не могла.
- Давай по порядку, - покладисто согласился Андрей. – Помнишь, ты вякнула как-то, что твои родители против меня?
Настя неопределённо кивнула, дав Быкову продолжить, хотя этот момент пока в памяти у неё не всплывал.
- А потом, - продолжил парень, с забавным звуком почесав затылок, - в очень мягкой постельке я обещал тебе на Новый год им показаться.
- О, Боже! – застонала Настя.
- Можно просто – ваше величество, - ввернул свою любимую шутку Быков.
- Это что, было серьёзно? – спросила Кисегач, пропустив предыдущую реплику Андрея мимо ушей.
- Вполне! – гордо сказал Андрей, распрямив спину и вскинув подбородок. – Я что, не похож на августейшую особу?
- Быков! – зашипела Настя опасным голосом третьей степени по шкале «Змеиного Яда».
- Ладно-ладно, - в притворном ужасе замахал руками Андрей и, кажется, вернулся к более серьёзному состоянию. Настю порой очень удивляли такие спады, когда Быков, пребывавший на вершине издевательского блаженства, неожиданно забывал про весь свой юмор и начинал вести себя адекватно. – Я просто хочу познакомиться с мистером и миссис Настя Кисегач.
- Правда? Или это просто очередная шутка, способ развлечься? Я не хочу потом пять или десять лет слушать от матери упрёки, а от отца сравнения каждого моего нового кавалера с тобой.
- Это правда, - просто ответил Быков.
Когда он был таким, Настя спорить не умела.
Они уезжали колючим вечером тридцать первого декабря. Отчаянно валил снег, мешая говорить, мешая видеть что-либо вокруг, путаясь в волосах и тая на горячей коже.
Настя на днях немного приболела, и ехать ей пришлось с температурой. Перед самым выходом Быков с деловым видом потрогал её лоб и сразу определил: «Чуть меньше тридцати восьми, так что нормально». Но, несмотря на «врачебную» оценку, Настино самочувствие оставляло желать лучшего, и, когда они шли по обдуваемому всеми ветрами перрону, Кисегач практически полностью потеряла ориентацию – так сильно у неё кружилась голова и подгибались от слабости ноги.
Как ни странно, Быков отнёсся к ней очень внимательно. Она отметила, что к пациентам у него отношение намного лучше, чем к простым людям. Андрей помог забраться ей в вагон, сел рядом с окном, чтобы Насте не так дуло, позволил ей положить голову ему на колени, и не сказал пракически ни слова на протяжении всего пути.
Показавшаяся бесконечной дорога с несколькими пересадками чуть не убила девушку. От насыпи до самого дома она дошла в практически полном беспамятстве, но немного пришла в себя, когда, не дойдя около десяти метров до калитки, Быков остановился, поставил сумку на снег и повернулся к Насте. Он критически оценил её состояние.
- Нет, старушка, - покачал он головой, - в таком виде тебя родителям показывать нельзя, они же прибьют меня за то, что я тебя притащил. Не стоит заведомо давать им козыри, а ведь они и так будут искать во мне мельчайшие минусы, - окончание монолога Настя прослушала, потому что Быков больше говорил с собой, нежели с ней.
- И что ты предлагаешь? – тихо спросила она, поморщившись от неприятного ощущения в горле. Быков с деловым видом полез во внутренний карман куртки и вынул небольшую флягу.
- На, - самодовольно сказал он. Скрипнула крышка, Настиных губ коснулся ещё тёплый металл, и горло тут же обжёг будоражащий кровь напиток. Глоток получился очень большим, и она закашлялась.
- Что это? – уже более живым голосом спросила Кисегач, пытаясь отдышаться.
- Виски, дорогая, чистый виски, - театрально изрёк Быков, пряча флягу обратно в карман.
Когда они поднимались на крыльцо, у Насти на щеках уже появился румянец.
Через минуту после настойчивого стука у двери послышались шаги, и женский голос спросил:
- Кого там принесло?
- Мам, это я! – радостно крикнула Кисегач из-за спины Быкова.
- Настя! – радостно воскликнула женщина, распахивая дверь. – Костя. Костя! Настенька приехала! Ой, - осеклась она, наконец обратив внимание на стоящего на пороге Быкова. – Здравствуйте.
- Здравствуйте, - улыбнулся парень, пропуская Настю вперёд.
- Мам, это Андрей, мы… - запнулась она.
-…встречаемся, - подсказал Быков, снимая с Насти куртку.
- Так вот ты какой, цветочек аленький, - раздался мужской голос. – А мы-то с женой думали, что же это за фрукт, из-за которого Настя летом через окно сбежала.
Быков вскинул брови и посмотрел на виновницу возникшей паузы. Девушка опустила глаза и рассматривала грязные носы своих ботинок.
- Простите, - еле слышно сказала Настя сдавленным голосом.
- Ну ладно, ладно, - засуетилась мать, разгоняя тяжёлую паузу. – Проходите, у нас уже на стол накрыто. Я столько всего приготовила, как чувствовала.
Константин махнул рукой и последовал за женой, напоследок наградив парочку многообещающим взглядом.
Быков погладил Настю по волосам, немного поправляя ей причёску. Когда он заговорил, его рука замерла у девушки под ухом, словно он забыл убрать её.
- Почему же ты не рассказала мне, на какие подвиги я тебя сподобил?
Настя опустила глаза, отчаянно стараясь избежать обсуждения этой темы.
- Это ерунда, - прошептала она.
- Нет, не ерунда, - покачал Андрей головой. – Ты скучала, ты с ума по мне сходила, все, чёрт подери, знали об этом, все, кроме меня! Даже этот Виктор твой дурацкий, родители твои многоуважаемые. А я, как идиот, всё думал, что ты дурачишься, - Настя не понимала, в чём он её обвиняет, наверное, это была его особенная, Быковская логика, не доступная никому, кроме него, но в его голосе явно слышалась обида. – Из окна. Сбежала. Отличница, умница, идеальная девочка, - как-то беспомощно закончил он. Повисла очередная пауза.
- Прости, - произнесла Настя, не понимая, впрочем, за что извиняется.
- Дура, - произнёс он, неожиданно поцеловав девушку. Её губы были горькими от лекарств и пахли виски.
Эта ночь чудес, повышенный жар её тела, выскочившая в разговоре откровенность, её беспомощное, слепое «прости» всколыхнуло его сердце в непонятном чувстве, оно застучало, отчаянно проталкивая кровь по венам, и Андрей, ни разу в жизни такое не испытывавший, испугался, что у него вот-вот случится приступ.
- Где вы там? – спросила вернувшаяся в прихожую Дарья и замерла, увидев развернувшуюся картину. – Ой, - только и смогла выдавить она.
Настя, растаявшая и растворившаяся в поцелуе, расслабленная, с румянцем на щеках и рассредоточенным взглядом, повернулась к матери. В её лице читалось такое удивление, что в этом мире есть ещё кто-то, кроме них с Андреем, что Дарья абсолютно искренне поверила, что она тут лишняя и уже собиралась оставить парочку, как из кухни вернулся Константин. На его лице читалось недовольство.
- Так, - строго произнёс он. – Если бы хотели обжиматься, остались бы в общежитии. Раздевайтесь и немедленно за стол.
Настя с Быковым переглянулись, засмеялись и, быстро раздевшись, отправились на кухню. Дарья действительно прекрасно подготовилась к Новому Году. Они смотрели «Голубой огонёк», непринуждённо обсуждали посторонние темы, пили шампанское, считали удары Курантов.
Вскоре Настина болезнь напомнила о себе, и уже около часа ночи девушке нестерпимо захотелось спать. Она рассеяно попрощалась с родителями, бездумно чмокнула Быкова, промахнувшись мимо губ, даже не вспомнив о том, что на них смотрят её отец и мать.
- Пошли? – спросила она Андрея, думая, что он не хочет оставаться без неё.
- Настя, ты иди, а мы ещё посидим, поговорим, - многозначительно возразил Константин. Девушка пожала плечами, шепнула Быкову на ушко:
- Моя комната ближайшая к лестнице, - и ушла наверх, громко топая и шаркая ногами от невозможной усталости.
Но, оказавшись на площадке второго этажа, Настя преобразилась. Из её глаз пропал налёт сна, она выпрямилась, убрала с лица упавшие пряди, чтобы они не закрывали уши, и стала прислушиваться. Ей были отлично слышен разговор, пока непринуждённый, который вели его родители с Быковым, но, зная своего отца, Настя понимала, что ещё минуты три, отведённые ей на приготовление ко сну, и они заговорят о самой сути.
- Андрей, у меня есть к тебе очень важные вопросы, как ты понимаешь, - начал Константин.
- Подождите, - бесцеремонно перебил его Быков. Настя неслышно хихикнула в кулак – Андрей и не подозревал, как её отец не любит, когда его перебивают. – Это ведь разговор не для Настиных ушей?
- Да, конечно, - согласился растерянный Константин. – Но она же ушла спать, она так устала, что, думаю, через минуту будет спать как убитая.
- Ох, плохо же вы свою дочь знаете! – покачал головой Быков. – Настя! – крикнул он так, что девушка подскочила и чуть не навернулась с лестницы, возле которой сидела. – Иди-ка в комнату, тебе пора бай-бай!
- Сволочь! – крикнула Кисегач, вставая с пола и отправляясь в комнату; хлопнула дверь. Настя села на кровать и поняла, что улыбается. По телу разливалось приятное тепло от того, что Андрей знает её, понимает, чувствует. Но, не успела она предаться возвышенным чувствам, как услышала снизу голоса. Девушка в восторге стукнула кулаком по ладони – в деревянном доме звуки передавались идеально. Конечно, ей не услышать всего до мелочей, но самое-самое до неё дойдёт, ведь её отец никогда не может держать себя в руках и не повышать голос.
А тем временем на кухне страсти накалялись.
- Думаешь, знаешь мою дочь лучше меня? – спросил Константин, опуская тяжелый кулак на столешницу.
- Я знаю, - просто ответил Быков. Он не боялся гнева Настиных родителей, по сути, ему было всё равно, что они о нём подумает, поэтому он мог разговаривать, не подбирая слов, отвечать правду, какой бы она ни была.
- Она моя дочь! – задохнулся от гнева Константин. – Я знаю её двадцать лет, а ты… как ты смеешь так о ней говорить?
- Могу, - ответил Быков. – Вы знали маленькую девочку Настю с косичками, бантиками и неутомимой тягой к знаниям. Женщину, приехавшую прошлым летом, вы уже не знали, не правда ли? Потому что она теперь другая.
- Это ты? – спросил Константин, вглядываясь в лицо Андрея. – Это ты сделал её такой, сделал мою девочку женщиной.
- Это я, - согласился Быков. – Вам пора смириться, она уже не маленькая, у неё своя жизнь. Вы всё ещё важны для неё, но не важнее всех.
- Хочешь сказать, что для Настеньки ты важнее, чем мы? - гневно спросила Дарья, прижав ладони к лицу.
- Я говорю: это так. Она выберет меня, что бы вы ей не сказали.
- И откуда только ты такой умный выискался? – спросил почему-то успокоившийся Константин, пригубив чашку с чаем. Быков вскинул брови.
- Я надеюсь, это риторический вопрос?
- Андрей, мне всё равно, что там будет твориться в вашей жизни, чем вы там занимаетесь, делайте, что хотите, будьте вместе, рожайте детей вне брака, занимайтесь этой вашей медициной, можете даже больше никогда не приезжать, только ответь мне честно на один вопрос.
- Я получу всё это, только ответив на один несчастный вопрос? - воодушевлённо спросил Быков.
- Да, - ответил Константин. – Ты любишь мою дочь?!
Грянул гром. Настя, лежащая на деревянном полу комнаты, тяжело вздохнула, Дарья ещё больше сжалась на своём стуле, Константин весь напрягся и посуровел. Все ждали ответа.
- Я не знаю, - отмахнулся Андрей.
- Это не ответ, - возразил Константин. – Или любишь, или нет. Третьего не дано.
На минуту в доме воцарилось молчание. Настя отсчитала больше ста ударов сердца, прежде чем внизу раздалось движение. Она услышала, как кто-то быстро поднимается по ступеням, поэтому немедленно вскочила с пола и улеглась на кровать.
Андрей долго не произносил ни слова, он переводил взгляд с Константина на Дарью, глядя им в глаза. Наконец, остановившись на мужчине, он замер на несколько мгновений.
И резко, тяжело кивнул.
Больше не поднимая взгляда, он сорвался с места и поднялся на второй этаж. Он слышал, как вскакивает с пола Настя, как ложится второпях на кровать.
Он знал, что она слушала, с самого начала, поэтому не ответил вслух, а, может быть, он просто испугался своего ответа. А, может быть, он не знал, что говорят в таких случаях.
С ним ещё никогда такого не было, он не умел любить женщин, во всей его предыдущей жизни слова «я тебя люблю» означали самые грязные приставания или, на крайний случай, некоторую степень симпатии. Он не был уверен, что не соврал сейчас, да даже если и не соврал, признаваться Насте он был категорически не готов.
Несмотря на это, он и не подумал пойти в свою отдельную комнату и тихонько вошёл в Настину. Она лежала на кровати и не очень умело притворялась спящей.
- Я знаю, что ты не спишь, - устало сказал Быков, скидывая тапочки и ложась в кровать. Настя тоже лежала одетая. – Подслушивала, мышка? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс Андрей, обнимая девушку и притягивая её к себе.
- Ага, - улыбнулась она в темноте. – Так что ты ответил папе?
- Может быть, я солгал, - сказал Быков.
- Это не дало мне новой информации, - Настя завозилась, прижимаясь к Андрею ещё ближе.
- Чего ты хочешь, женщина? – с горечью спросил Быков, целуя девушку в макушку. – Признания?
- Я хочу правды.
- А ты, - сделал выпад Андрей, - ты любишь меня? Ответь, тогда я отвечу.
Быков не знал, действительно ли он сможет так сразу ответить Насте, но он надеялся, что, если она скажет «да» или «нет», то в его голове хоть что-то прояснится. Он мог бы понаблюдать за ней, понять, похоже ли её состояние на его.
- Тебе страшно, - сказала Настя, целуя его куда-то в скулу.
- Мне страшно, - согласился Андрей, прижимая Кисегач к себе.
Эта чёртова женщина почему-то всегда знала, что он чувствует.

И ещё одо

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Процесс Распада. Часть седьмая. Незащищённая территория

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: PG-13
Жанр: romance, приквел к сериалу (для этой части),
Размер: задумывается как миди (макси)
Предупреждение: ООС, возможные неточности по отношению к сюжету, истерия
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: с удовольствием принимаю критику, простите, что так тянула с продолжением, глава самая большая)
пожалуйста, оставляйте комментарии! мне важно знать ваше мнение!
Саммари: Сможет ли Быков выдержать неделю без секса? Любит ли Настя Быкова? Будут ли они вместе? Читаем, граждане!)

Массовая истерия

Настю постоянно что-то волновало.
Началось всё, разумеется, с неудачного незащищённого секса с Быковым. Целую неделю из-за начала учебного года она на правах старосты куда-то бегала, что-то организовывала, раздавала расписания и не тратила ни минуты на себя саму. Она откладывала покупку теста на завтра, потом ещё на завтра, при этом продолжая мучиться от страха и неизвестности.
Быков же проводил первую неделю намного более праздно, чем трудолюбивая староста. Он посетил все дружеские вечеринки, отпраздновал начало года мучений со всеми компаниями, при этом совсем забросив Настю, и даже не вспоминал о том, что нужно сделать тест.
Они периодически сталкивались в коридорах, иногда по несколько минут обнимались по углам, будто школьники, и один раз по-быстрому занялись любовью в Настиной комнате на большой перемене.
В первое воскресенье после начала занятий Кисегач с Быковым встретились в аптеке и, поняв друг друга без слов, приобрели заветную белую коробочку.
Двадцать минут спустя, они вошли в Настину комнату, и девушка сразу ушла в туалет, Андрей же остался стоять у открытого окна с крайне серьёзным выражением лица.
С похожими проблемами ему ещё сталкиваться не приходилось. Возможно, ему и случалось поиметь девушек без защиты (хотя тех неопределённых, пьяных вдрызг, вульгарных девиц язык не поворачивался назвать девушками), но все они божились, что принимают таблетки, да даже если и залетела бы какая-нибудь шлюха от него, ему-то какое до этого дело? Но Настя ведь это совсем другое. Он уже признал её своей женщиной, он не может просто кинуть её с ребёнком или заставить сделать аборт. Но к рождению отпрыска Быков был абсолютно не готов.
В итоге, устав от тяжёлых раздумий, он решил не гадать, а просто для начала узнать результат теста. Как раз в этот момент из ванной вышла Настя. Она посмотрела на Быкова странным взглядом – в её глазах плескались смешинки, хотя выражение лица было крайне серьёзным.
- Настя, - начал Быков, - хочу сказать тебе сразу: положительный результат в данном случае вовсе не положителен!
Кисегач тряхнула головой, по её губам скользнула улыбка. Девушка стремительно пересекла комнату и крепко обняла Быкова, пряча лицо у него на груди.
- Ух и везучая же ты, Настюха, - протянул Андрей, возвращая объятие. – Второй раз пронесло. В третий может и не сработать, - прошептал он, методично расстёгивая пуговички на её блузке.
- Третьего раза не будет, - решительно сказала Кисегач. – Ты больше ко мне без резинки ближе, чем на два метра не подходи, а то знаю я тебя…
Тут Быков, наконец, поймал её губы своими, вовлекая в тёплый поцелуй, и они замолчали. Надолго.
Настя совсем не стеснялась Быкова, он был «своим парнем»; стоять перед ним без одежды было так же легко, как и в ней. Он внушал девушке такое доверие, что ей не было ни стыдно, ни неуютно с ним; будь её воля, они бы проводили вместе намного больше времени, но, всё-таки, будучи неглупой женщиной, Кисегач понимала, что Быков не из тех мужчин, которых следует держать на коротком поводке. Поэтому она позволяла ему всё тогда, когда он хотел этого, и не навязывалась, не приставала даже тогда, когда он игнорировал её по несколько дней. Возможно, это и послужило причиной того, что Настя смогла стать первой девушкой Быкова.
- Как я жила до этого? – спросила Кисегач, откидываясь на подушки после сильного оргазма. Горячее тело Быкова под боком жгло Насте саму душу, вызывая в голове глупые лиричные мысли. Ей казалось, что её накачали пузырьками от шампанского, что её вот-вот, именно сейчас разорвёт на маленькие кусочки непонятного счастья и что кровь её через мгновение превратится в это самое игристое вино.
- А разве ты жила? – спросил тихо Андрей, положив голову на грудь девушке и слушая выравнивающееся биение её сердца.
- Мне тяжело, Быков, - проворчала Настя, сталкивая его голову и отворачиваясь.
Когда Кисегач попыталась натянуть на себя одеяло, Андрей дёрнул его на себя, скинул с кровати и навалился на девушку сверху, обжигая её ухо горячим дыханием.
- Вечно ты всё портишь, мышка. Давай-ка повторим и вернёмся к отправной точке.
- Тебе лишь бы трахаться, Быков, - добродушно проворчала Настя и позволила Андрею перевернуть себя на спину.
Несмотря на то, что Быков был довольно грубым и колючим в обыденной жизни, в постели он
относился к Насте с исключительной внимательностью. Он целовал её как самое настоящее
сокровище, всегда старался сделать ей приятно и никогда не требовал ничего взамен.

Настя не была одной из шлюх на одну ночь, не была красивой девочкой на пару дней, она даже с Викой рядом не стояла. Это был уже совсем другой уровень, перейти на который для Быкова было очень сложно, поэтому до настоящих отношений Андрей с Настей дошли методом проб и ужасных ошибок.
Кисегач поручили руководить каким-то институтским конкурсом творчества, который каждый год отнимал у организаторов кучу нервов и сил, но зачем-то руководству он был нужен, поэтому ежегодно выбирали самого ответственного среди старост для планировки и проведения мероприятия.
Целую неделю Насте нужно было пахать без передышки. Она должна была вставать в шесть утра, притом что в комнату она возвращалась не раньше двенадцати. Ей нужно было отобрать самых талантливых учеников, расставить номера в нужном порядке, организовать уборку актового зала и сделать многое-многое другое.
Со стороны Андрея девушка встретила странное непонимание. Мало того, что он отказался ей помогать – это она ещё могла стерпеть, ведь Быков трудолюбием никогда не отличался – но он продолжил требовать от неё тех же отношений, как и раньше, и к просьбе забыть про секс на неделю отнёсся с редкостным сволочизмом.
- Кисегач! – воскликнул он в ответ на Настины слова. – С ума ли ты сошла, моя старушка?! Я молодой растущий организм, и не надо мне заливать, что ты не найдёшь времени на меня любимого.
- Любимого? Быков, ты себя переоцениваешь, - девушка сложила руки на груди. – А что до секса – перебьёшься. Я не в армию на год ухожу.
- То есть я могу не ждать тебя в косынке у окна? – с ухмылкой спросил Быков. – Не хранить верность?
- То есть ты можешь недельку отдохнуть от такой фурии, как я, - поставила точку в разговоре Настя, скопировав привычную фразу Андрея. Тот фыркнул в ответ на слова девушки, но уйти ей позволил и даже никак не прокомментировал тот факт, что она хлопнула дверью так, что со стены отвалилось несколько кусочков штукатурки.
На пятом дне «каторги» Настя освободилась пораньше и уже в половину восьмого возвратилась в комнату. Она приняла душ, очищаясь от липкой духоты, преследовавшей её с самого утра – день выдался не по-осеннему жаркий, и в зале, где кипела работа, было не продохнуть. Закончив с необходимыми водными процедурами, Настя решила навестить Быкова.
Она представила себе теплоту его объятий, и ей очень захотелось услышать его резкий голос, какой-нибудь язвительный комментарий; Кисегач зашагала быстрее, резкий стук её каблуков летел по коридору. Всё-таки она по нему соскучилась, ведь со дня их ссоры они ни разу не заговорили друг с другом.
Настя подошла к двери комнаты Быкова и замерла, выравнивая дыхание. Кровь стучала в ушах, и Кисегач очень чётко слышала биение своего сердца, чувствовала тот адреналин, который оно гонит по венам вместе с кровью, но тут до её слуха донеслось что-то ещё.
Звуки, раздававшиеся из-за двери, в любой другой момент вогнали бы Настю в краску, но сейчас ей было точно не до этого, потому что в мужском глубоком протяжном стоне она явственно узнала Быкова на вершине оргазма. Она бы ни с чем это не перепутала; образ Андрея с помутневшими глазами, с блестящим от пота лицом и закушенной губой плыл в мыслях, как лёгкий бумажный кораблик, а Настя провожала его взглядом, стоя около большой лужи, которая вдруг оказалась морем. Это не её имя он прошептал, не ей улыбнулся, не от её сигареты прикурил, с протяжным выдохом откинувшись на подушки.
Девушка не помнила, как она вернулась в комнату, как распахнула окно, как зачем-то вышвырнула на волю новые туфли, сняла голубое платье и села на подоконник, спрятав в ладони мокрое от слёз лицо.
Быков распрощался с Инной и вышел из комнаты в коридор. Инна ему нравилась – она любила секс и была всегда не против перепихнуться с опытным любовником, кроме того она не вела себя как шлюха и в целом была девушкой очень неглупой, училась хорошо, неплохо соображала и изящно одевалась. Она умела исчезать именно в тот момент, когда надоедала Быкову, оставив на постельном белье тонкий аромат своих духов. И, тем не менее, несмотря на все преимущества соития, произошедшего пятнадцать минут назад, на душе у Андрея было паршиво.
Он прекрасно знал, что будет Насте изменять, он никогда не приучал себя к мысли, что рано или поздно он встретит девушку, которой ему придётся хранить верность, всегда был уверен, что невозможно быть моногамом. Он не верил, что существует женщина, способная привязать его. Но Настя-то была.
Быков вспомнил её хрупкую фигурку, тёплые руки, пахнущие родными сигаретами волосы, подумал, что сейчас она, наверное, прикусив губу и убрав волосы за уши, пишет что-нибудь обкусанным карандашом в толстый блокнот или командным голосом раздаёт распоряжения.
Быков не заметил, как в его жизнь пришла девушка, которой ему не хотелось изменять, но он уже ничего не мог с собой поделать.
Ноги сами принесли его к Настиной комнате; дверь была приоткрыта, но перед самым носом Андрея сильный сквозняк захлопнул её. Повернув ручку, Быков толкнул дверь, встретив небольшое сопротивление, и вошёл. То, что он увидел, осталось замершей картинкой надолго в его памяти.
Настя в одном нижнем белье сидела на подоконнике и тихо плакала, спрятав лицо в ладонях. Её острые голые плечики мелко вздрагивали. Окно было распахнуто настежь, а жаркий день давно уже перешёл в холодный вечер, и даже под плотную ветровку Быкова пробрался ледяной ветер.
- Настя, - негромко позвал Андрей. Девушка вскинула голову; её посиневшие губы дрожали, лицо было мокрым от слез, на щеках выступили розоватые пятна.
Быков подбежал к Кисегач, взял её на руки и уложил на кровать, завернув в одеяло, потом закрыл окно и вернулся к постели. Настя не сменила положения, она замерла на белых простынях, как восковая кукла.
Андрей бросился к шкафу, распахнул деревянные дверцы и, вдохнув приятный запах, которым пропитались вещи, опустился на колени. Как он и ожидал, в углу одной из полок обнаружилась початая бутылка водки. Быков схватил её и вернулся к Насте, сел на край кровати и, приподняв Кисегач голову, насильно влил ей в рот немного «живительного» напитка. Девушка инстинктивно проглотила, потом очень сильно закашлялась, часто-часто задышала, заморгала покрасневшими от слёз глазами, но вскоре водка сделала своё дело, и где-то через полминуты Настя пришла в себя.
Поняв, что Кисегач более-менее в порядке, Андрей решил ненадолго оставить её в одиночестве. Женских слёз Быков терпеть не мог и никогда не успокаивал девушек, даже если их истерики были полностью его виной, как и в этом случае (он не сомневался), но Андрей привык просто сбегать от плачущей девушки, а потом делать вид, что ничего не случилось. Но бросить Настю, даже не узнав, что произошло, особенно после того, что он видел... Она не была такой никогда.
Вместо того чтобы убежать как можно дальше, Быков просто зашёл в ванную комнату и заперся на ключ.
Когда, как показалось Андрею, прошло достаточно времени, он вышел обратно в комнату. Окно было закрыто, Настя же, полностью одетая, но с босыми ногами, сидела на краешке кровати с очень серьёзным лицом.
- Ой, не нравится же мне твой вид, - сказал Андрей, рассматривая Кисегач наигранно-придирчивым взглядом.
- Уходи, - ровно сказала Настя, поднимая на Быкова тяжёлый взгляд. Было очевидно, что сделать ей это вовсе не легко, но она держалась, голос её не дрогнул, и ей удалось не отвести глаз.
- Ух, ты! – воскликнул Андрей. – И куда же ты меня гонишь?
- Совсем уходи, - как-то беспомощно отрезала Настя.
- Совсем это значит…
- Быков, хватит паясничать! – крикнула Кисегач. – Это значит – всё! Конец! Всему! Надоело мне! – выпалила она, а потом добавила чуть тише. – Мы расстаёмся.
Быков не говорил ни слова, не прерывал монолог девушки, когда после резкого всплеска бессилия она начала что-то ему объяснять спокойным будничным тоном, едва подёрнутым дымкой волнения.
«Мы разные»
«Мы не подходим друг другу»
«Мои родители против»
«Ты меня не уважаешь»
Он просто отвернулся, подошёл к окну и распахнул его с такой силой, что створки ударились о стену снаружи. В комнату ворвался ледяной ветер.
- Закрой, холодно же! – каким-то детски-наивным голосом попросила Настя.
- Кому сейчас холодно, так это твоему сердцу! – резко выкрикнул Быков, отвернувшись от окна и бросившись к Кисегач. Он резко опустился на кровать, пристроившись на самом краешке, и заговорил. – Ну, что ты взъелась из-за этой Инны? Это же ерунда, как с правой рукой развлекаться!
- Быков! – выдохнула девушка. – Ты что, видел меня?
- Догадался, мышка, - небрежно ответил парень, машинально разглаживая складки на покрывале. – Дело не в этом. Дело совсем не в этом! – он снова сорвался на крик. – Дело в том, чёрт тебя подери, что тебе вечно чего-то не хватает! Думаешь, я не знаю, из-за чего ты так переживаешь?
- Из-за чего же? – тихо спросила Настя. Создавалось впечатление, что, чем громче говорил Андрей, тем больше девушка понижала голос.
- Из-за беременности этой! Небось, ходила и думала кучу времени: а что было бы, если бы всё сложилось по-другому? Бросил бы он меня или женился бы? Воспитывал бы ребёнка или сбежал бы? Ведь так и было, да, Настя?! Да и сейчас так и есть! Ты сидишь и думаешь, может он, наконец, скажет, как бы он поступил!
- Андрей…
- А я не знаю, Настя, - устало произнёс Быков, устраивая голову у Кисегач на коленях. Та была немного оглушена тирадой, ударившей прямо в цель, поэтому у неё не было желания оттолкнуть парня. Длинные Настины пальцы принялись поглаживать отросшие волосы, что позволило Быкову успокоиться за полминуты. – Я правда не знаю, - сказал он очень-очень тихо, будто какой-то спазм сдавил его горло.
- Ты не должен отвечать, - покачала головой Настя. – Я была неправа. Ты нужен мне таким, какой ты есть. Я свалилась в пропасть. Я переломала все кости, мне перебило дыхание, моё тело распласталось в море крови, и теперь я лежу на дне, едва сдерживая ликование. Я уже ничего не могу поделать, не могу встать и уйти. Я только твоя, и ты волен делать со мной всё, что захочешь.
- Как поэтично… - мечтательно протянул Быков, поднимаясь и придвигаясь к Насте ближе. – Значит ли это, что ты любишь меня?
- Я полюблю тебя только тогда, когда ты полюбишь меня, - фыркнула Кисегач, утыкаясь носом в щёку Андрея.
Если бы Настя только могла знать, что по её условиям она любила Быкова с момента их первой встречи. Если бы только Быков мог знать это.
- Никто не в состоянии любить настоящего меня, или настоящую тебя, или вообще что угодно, как оно есть, - прошептал Быков, обнимая уже обнажённую Настю. – Но, может быть, когда-нибудь, - он целовал её губы, щёки, потом шею, грудь, впалый живот, - у нас получится.
- Андрей, пожалуйста, - стонала девушка под его умелыми руками.
- Кстати, - прошептал Быков. – Ты тут говорила про то, что я не нравлюсь твоим родителям, - Настя подняла голову и удивлённо – насколько это было возможно – посмотрела затуманенными от страсти глазами на Андрея.
- Ну?
- Это они ещё меня не видели! – он поднял одну руку, напрягая мышцы. – Я вон, какой… спортивный! Так что поедем к ним после зимней сессии, и я докажу, что я огого!
- Бы-ы-ыков, - простонала Настя, отворачиваясь. – Вечно ты всё портишь! Теперь я не хочу.
- Ну, Настя! – возмущённо заворчал Быков.
- Всё, я сказала! – отрезала девушка. – В следующий раз думай, о чём в постели болтаешь.
- Кисегач! – строго.
Окно было распахнуто настежь, и на улицу вылетали обрывки интимной беседы. Внизу, на асфальте, валялись пострадавшие туфли.
Через десять минут разговоры сменились стонами. Садилось солнце, отрывались и падали первые листья.

Ваша,
cosinus alpha

@музыка: нет

@настроение: скучно

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Процесс Распада. Часть шестая. Ты должна полюбить меня

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: PG-13
Жанр: romance, приквел к сериалу (для этой части),
Размер: задумывается как миди (макси)
Предупреждение: ООС, возможные неточности по отношению к сюжету
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: с удовольствием принимаю критику, простите, что так тянула с продолжением, глава маленькая
пожалуйста, оставляйте комментарии! мне важно знать ваше мнение!
Саммари: Настю с Быковым навещает тот, кого им меньше всего хочется видеть. Быков требует от Насти того, что она, по её мнению, не может ему дать...

Вечер по-Быковски

Настя проснулась от звука резко распахнувшейся двери и одновременно захлопнувшегося из-за сквозняка окна. Девушка почувствовала, как сильно она замёрзла – она заснула без одежды, а одеяло сбилось где-то в ногах.
Несмотря на очевидный дискомфорт, Кисегач чувствовала себя неплохо: она выспалась, усталость от суеты последних суток прошла без следа, злость и обида исчезли, оставив место спокойствию и смирению.
Кто говорил, что будет легко?
Настя открыла глаза. В комнате было светло, но ощущалось приближение сумерек, из чего девушка сделала вывод, что она проспала около шести-семи часов.
Быков, так неосмотрительно громко вошедший в комнату, молчал и, судя по всему, не шевелился.
- Что стоишь, как неродной? - пробормотала она сонным голосом, поворачиваясь к Андрею лицом. Она решила не начинать с тупых женских вопросов типа «где ты был?», чтобы заведомо не давать ему шанса начать скандал. – Хоть бы пожрать чего принёс… - девушка осеклась, потому что в дверях стоял отнюдь не Быков. Перед Настей предстал встрёпанный, невыспавшийся Романенко.
Он смотрел на Кисегач, как на прокажённую, в его взгляде явственно читалось отвращение, но, тем не менее, он не мог отвести глаз от изгибов Настиного тела, от узкой талии, оголённой груди, от стройных ног и притаившегося между ними чёрного треугольника.
Парень стоял, не в силах пошевелиться, а до Кисегач только через несколько секунд дошло, что она абсолютно голая, а на её коже полно следов засосов и укусов.
Настя, как ни странно, не слишком смутилась, ей наоборот захотелось предстать перед Виктором в самом непотребном виде, чтобы доказать, что она уже не та заучка и идеальная девочка, какой ему казалась.
- Настя! – воскликнул Романенко. – Ты… - девушка выжидающе вскинула брови.
- Что ты пялишься, Романенко? – засмеялась Кисегач. – Будто в жизни ничего подобного не видел.
Настя удивлялась сама себе. Незримое присутствие Быкова толкало её на необдуманные, будоражащие кровь поступки; никогда ещё она не позволяла себе совершить столько глупостей за столь короткое время, но оно, чёрт подери, того стоило! При мысли о том, что она сможет прибрать к рукам Быкова (как бы цинично это не звучало), сердце Кисегач сбивалось с ритма и норовило выскочить из груди.
Романенко не знал, что ответить – он мялся, сделал несколько нерешительных шагов вперёд, отчаянно краснея, то отводил взгляд, то снова вглядывался в очертания женской фигурки на белых простынях. Когда он уже собирался что-то сказать, дверь в комнату распахнулась снова.
Вошедший (или вернее сказать – вбежавший) Быков в две секунды оценил обстановку, глянул в лицо Виктора, быстро пересёк комнату и присел на край кровати, накинув на Настю прохладную простыню.
- Прикройся, падшая женщина! – крикнул он, но Кисегач злости в голосе не услышала, скорее – весёлые нотки, а в глазах Быкова плескалась ставшая для неё абсолютной неожиданностью гордость. – А тебе, Дон Хуан, чего надобно?
Романенко, а именно ему была адресована последняя реплика, нахмурился и тяжело глянул на Быкова.
- Значит, ты и есть Андрей Быков.
- Нет-нет, что ты! Адольф Гитлер, хэндэ хох, как говорится!
- Не нужно паясничать, я же поговорить пришёл, - слегка обиженно буркнул Виктор.
- Простите, maman, - елейным голоском пропел Быков и опустил голову Насте на колени, тем самым утверждая право на неё и на её тело в частности. Кисегач же, решившая не вмешиваться, протянула руку, взяла с тумбочки широкую картонную пачку «Беломорканала» и закурила, что вызвало бурю эмоций на лице Виктора. – Плохая девочка, - хрипло рассмеялся Быков.
- Настя, пожалуйста, прекрати! Ты делаешь больно своим родителям, - убеждённо сказал Романенко, вероятно, имея в виду не курение, а недавний ночной побег.
- То, что они не увидят, им не повредит, - пожала плечами девушка, игнорируя подтекст реплики. Виктор перевёл взгляд на Быкова:
- Пойдём, выйдем, - решительно сказал Романенко, сжав кулаки. Надо сказать, что телосложения он был крепкого, да и выглядел он намного солиднее худого, хоть и поджарого Быкова. К тому же, Виктор был на год старше, но опыта у Андрея в драках было побольше, так что шансы они имели примерно одинаковые.
Эти «расчёты» пронеслись в голове у Насти за несколько секунд, но она не успела ничего сказать, потому что Быков сделал резкий выпад в сторону её лица, горячо поцеловал её в губы, что вызвало нешуточную бурю эмоций на лице Виктора, и стремительно вышел из комнаты. Романенко последовал за ним.
Коридор был пуст, поэтому парням даже не пришлось искать уединённого места для «разговора». Виктор схватил Быкова за ворот рубашки и прижал его к стене.
- Отвали от неё, слышишь, ты, урод! – прошипел Романенко. – Она по тебе всё лето с ума сходила, а ты, тварь, даже написать ей не удосужился.
- А тебе завидно, видать! – усмехнулся Андрей, за что сразу же получил в скулу. Однако в долгу он не остался, и Романенко с одного точного удара в живот скорчился на полу. Быков схватил противника за волосы, заставляя его поднять голову. – Не смей подходить к ней. Никогда!
- Да пошёл ты, - услышал он в ответ. У Андрея потемнело в глазах. Мысль о том, что Настя может принадлежать кому-то ещё, заставляла желать этому «кому-то» неминуемой кончины. Не совладав с собой, Быков ударил Романенко в челюсть, потом отпихнул его от себя и уже, было, направился обратно в комнату, когда развернулся, будто что-то вспомнив, подошёл к поверженному Виктору и отчётливо произнёс:
- Она моя, запомни это! – и он развернулся и пошёл прочь. Романенко слышал, как открылась и захлопнулась дверь комнаты, ключ повернулся в замке.
Когда Быков зашёл, обеспокоенная Настя сидела на кровати и задумчиво покусывала костяшки пальцев. На ней были только простые белые трусики и его огромная футболка с огненным логотипом какой-то рок-группы. Мужская одежда только подчёркивала её женственность, и Андрей остановился на секунду, чтобы рассмотреть голые бледные ноги с острыми коленками, кисти рук с длинными, как у водяного чёрта, пальцами и представить всё то, что скрывала под собой большая футболка.
Окно было закрыто, и в комнате стало ощутимо теплее, но Настя всё равно немного дрожала, и Быков едва подавил желание обнять её и греть до безумной температуры.
Увидев Андрея, Кисегач ужаснулась – на его лице красовалась немаленькая припухшая ссадина, впрочем, к счастью, больше повреждений у него не наблюдалось. Рассмотрев рану, Настя быстро сориентировалась; она поднялась с кровати, чувствуя обжигающий взгляд, быстро нашла в сумке пластырь, ватный диск и перекись водорода и подошла к парню.
- Ну, Быков, - твёрдо начала она, прикасаясь влажной ватой к ссадине. Он схватил её руку и прижал к своей щеке. – Разобрались? – уже намного мягче спросила Настя, сминая использованный диск и распечатывая пластырь.
- Разобрались, - тихо-тихо произнёс Быков.
- И что же вы решили? – поинтересовалась Кисегач, осторожно разглаживая складки на пластыре. Андрей поморщился от прикосновений, и Настя зачем-то подула на уже заклеенную рану.
От этого бесполезного жеста Быкова захлестнуло болезненной щемящей нежностью, он схватил Настину кисть, раскрыл её медленно и аккуратно, как цветок, и ткнулся в ладонь холодным носом и влажными губами.
- Чего ты хочешь от меня, - хрипло рассмеялась Настя такому искреннему и нелепому жесту. Она мягко отняла руку и погладила щёку Быкова кончиками пальцев. Он смотрел на неё, впиваясь глазами в каждый сантиметр тонкой кожи, пожирая глазами все складочки, тени и изгибы.
- Я хочу, чтобы ты полюбила меня, - ухмыльнулся Андрей. Выражение возвышенного чувства исчезло с его лица, и теперь в уголках глаз снова прятался столь присущий ему дух игры.
- Не раньше, чем ты полюбишь меня, - покачала головой Настя, обнимая Быкова за шею. Тот хмыкнул, положил ладони Кисегач на ягодицы и крепко прижал её к себе, так, что она смогла почувствовать всю силу его желания.
- Опять секс? – капризным тоном спросила Настя.
- И это, моя девочка, только начало, - прошептал Андрей в раскрытые губы Кисегач. Она смогла только простонать в ответ.
Настя запомнила лишь скрип кровати и жар, разливающийся внутри.
Прошло около пятнадцати минут, и они, обессиленные и опустошённые, упали на сбившиеся простыни.
- Чёрт, Быков, опять без защиты, - простонала Настя, пряча лицо на плече у Андрея.
- Не бойся, мышка, у тебя безопасный период, - ответил парень, поглаживая её по предплечью кончиками пальцев.
- Ты не хуже меня знаешь, что это может оказаться полнейшей глупостью. Я не хочу залететь.
- Ну, что ж, будем надеяться, что ты везучая, - Быков взял с тумбочки пачку «Беломорканала», и они с Настей закурили. Закрытая комната быстро наполнилась сигаретным дымом, и стало немного трудно дышать.
- Я не могу больше, давай откроем окно, - Кисегач попыталась встать, но Андрей удержал её.
- Пойдём лучше погуляем, - протянул Быков.
- Сколько времени, - спросила Настя, пытаясь нащупать на тумбочке свои часы, потому что Андрей всё ещё удерживал её от действий.
- Половина восьмого, - прошептал он, целуя девушку снова и накрывая её своим телом. Она ради приличия немного поломалась и проворчала:
- Вот ведь ненасытный. Только резинку надень.
- Не сомневайся, - хрипло хохотнул Андрей, прикасаясь пальцами к Настиному интимному месту. – Да ты уже вся мокрая, маленькая развратница! – воскликнул он, надевая презерватив.
- Извращенец! – простонала Настя, сдаваясь под жёстким напором.
Из дома они вышли спустя минут сорок.
На улице стемнело ещё не полностью, и даже в половину девятого, когда Настя с Быковым добрались до центра, многие гуляли точно так же, как и они.
Вечер вышел весёлым и тёплым. Быков всё время лез целоваться, Кисегач вяло сопротивлялась. Прохожие реагировали на парочку совершенно по-разному: некоторые смотрели равнодушно, некоторые – осуждающе, как бабушка когда-то на вокзале, а молодые люди зачастую одобрительно улыбались.
- Ты уже полюбила меня? – спросил Быков, когда они засыпали в нагретой постели, на этот раз избежав бурного секса.
- Не думаю, - усмехнулась Настя в темноте.
- Ну, что ж, старушка, у тебя ещё есть немного времени, - хмыкнул Андрей, и Кисегач неожиданно почувствовала себя очень счастливой.

Ваша cosinus alpha

@музыка: нет

@настроение: спать хочу

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Процесс Распада. Часть Пятая. Снег на руках

[DeikO Artist]

Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач
Рейинг: NC-17
Жанр: romance, приквел к сериалу (для этой части),
Размер: задумывается как миди (макси)
Предупреждение: ООС, возможные неточности по отношению к сюжету
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
От автора: с удовольствием принимаю критику, простите, что так тянула с продолжением, глава маленькая
Саммари: Долгожданные утренние разборки с примирительным сексом...

Разобраться с Быковым

Утро навалилось бесконечной снежной лавиной, только она не была ни холодной, ни колючей, скорее – тёплой и мягкой, но дыхание перебила не хуже самой настоящей, раздавила, завертела в вихре поцелуев и прикосновений. Сначала они были сонными и даже будто робкими, но потом наконец-то очнулись, и кожа вспыхнула, губы распухли, а сознание потерялось в складках белой простыни.
- Ух, и до чего ж ты жадная!
- Не надо, Андрей. Не на…
- Надо-надо-надо, ох…
Могла ли Настя за всё лето мечтать о чём-то лучшем, чем тяжесть Быкова, вколачивающего её в матрац, о чём-то более теплом, чем его руки?
А Быков? Мог ли он вообразить, что снова почувствует то же желание, как и в тот день, когда он в первый раз на лекции увидел прямую спину в идеально белой блузке в самом центре первого ряда?
Настю качало на тёплых волнах. Оргазм был оглушительным, как цунами, обрушившееся на берег, а облегчение – мягким, - как мельчайший песок, нагретый утренним солнцем. И резкий голос Быкова, вспоровший тишину, показался самым неуместным явлением на свете.
- Кисегач, что ты пыхтишь, как первый в мире паровоз? Неужели я так сильно набрал вес за лето?
- Быков, - простонала Настя, – ну почему ты всегда всё портишь?!
- Потому что мы, Настя, не молодожёны на медовом месяце! Чего ты вцепилась в меня? А где же обещанные выяснения отношений? Я сгораю от нетерпения! – Быков слез с Кисегач и уселся рядом с ней на кровати, облегчённо вздыхая. На его лице отражалось такое сладострастное предвкушение, что Насте до ужаса захотелось ударить его до крови и бить его, уродовать, пачкать его лицо красным, пока не исчезнет это выражение самодовольства. Девушка поёжилась, почувствовав прохладу комнаты – окно было распахнуто настежь – и испугалась своих мыслей.
Реальность врывалась в сознание бесцеремонно – как Быков ворвался в её жизнь. Он распахнул все окна, выпуская всё самое сокровенное, те мечты, которых Настя стыдилась, которые родители убедили её запрятать в самую глубину сознания.
- Какого чёрта, - начала Настя, вставая с кровати и одеваясь, - ты тут кувыркался с этой мымрой?
- Вау, Настя! – зааплодировал Андрей, - какие эпитеты!
- Быков!
- Что конкретно тебя интересует, мышка? Почему с ней или как кувыркался? – весело спросил Андрей, натягивая брюки. – Между прочим, она меня знает намного лучше, чем ты. Взять хотя бы секс – у нас с тобой только… - он помедлил пару секунд, - три раза было. А с ней…
- Подлец! – крикнула Настя, кидая в Быкова бутылкой воды, которую она только что вытащила из сумки. – Сволочь! Врун! – вслед за бутылкой полетел ежедневник. – Идиот! – скомканная кофта. – Гад… - девушка бессильно прислонилась к стене, пряча лицо в ладонях.
- Ну вот ты и разобрала вещи, - задумчиво сказал Быков, вставая с кровати. Он подошёл к девушке вплотную и заставил посмотреть себе в глаза. – Разве я этого стою?
- Нет, - прошептала Кисегач, отчаянно мотая головой.
- Тогда почему?
- Я не знаю. Но если ты ещё когда-нибудь посмеешь… - Настины щёки покраснели, глаза блестели.
- Если я ещё раз тебе изменю, ты уйдёшь и больше никогда не вернёшься, да? – продолжил за неё Быков.
- Да.
- Так вот, Настя, ты, видно, плохо слушала в прошлый раз, - с улыбкой пропел Андрей. – Я самец! Полигамность у меня в крови. Я не могу по-другому. Тебя здесь никто не держит, так что… - он сладко ухмыльнулся и показал на дверь. – Чем ты лучше этой куклы Вики? Ты лишь одна из многих, - голос Быкова опустился до шипения, он проникал Насте прямо в сознание.
Она оттолкнула его и, как во сне, направилась к двери.
- Остановись, мышка, - практически неслышно позвал её Быков. Но она услышала. Развернулась и подошла к Андрею вплотную.
- И чем же я лучше этой куклы Вики? – с горькой иронией спросила Настя.
- Я не знаю, - ответил Быков на выдохе. Повисло неловкое молчание. Они стояли рядом, почти вплотную, не глядя друг на друга, а утренний холод, врывавшийся в окно с ветром, шевелил их волосы.
- Тогда я буду вести себя также, - после паузы произнесла Настя.
- Что?
- Я буду спать не только с тобой. Неужели думаешь, что ты один тут такой желающий заполучить мою задницу?
- Эвоно как! И кто же этот таинственный кавалер, которым ты вздумала меня шантажировать?! – рассмеялся Быков, но как-то ненатурально, с подозрением.
- Виктор Романенко, - с триумфом ответила Настя.
- Это что ли тот хмырь со старшего курса, по которому все бабы сохнут? Каких фантазий ты там уже себе навыдумывала, Настя? Не плачь ночами, я твой высший уровень.
- Я серьёзно, - с улыбкой ответила Кисегач. – Он влюблён в меня. Хоть завтра в постель.
Глаза Быкова потемнели, пальцы сжались в кулак, и Насте даже показалось, что Андрей сейчас её ударит, но он совладал с собой и тихо-тихо выдохнул ей в лицо.
- Не смей, слышишь?
- Остынь, Отелло! Я в ужасе! – облегчённо засмеялась Настя, глядя, как Быков успокаивается.
- Никогда, - прошептал он ей на ухо, обнимая за талию. Кисегач почувствовала, как тёплые пальцы поднимают край футболки, и покорно подняла руки. Холодный воздух коснулся тёплой кожи, вызывая естественный протест – Настя ощутимо задрожала от холода, но Быков просто не заметил этого или не захотел обратить внимание, потому что он продолжил покрывать плечи и грудь девушки горячими поцелуями с оттенком горечи.
Его состояние можно было охарактеризовать как тяжелейшую одержимость. Он кусал Настину кожу, наверняка оставляя фиолетовые метки на ближайшие несколько дней.
Он хотел сделать Настю своей. Это желание возникло спонтанно, вмиг вытеснив издевки и насмешки из головы, в ту самую секунду, когда Быков понял, что Кисегач не врёт про Романенко. Андрей искренне жалел, что уже прошли те времена, когда можно было бы раскалённым железом выжечь на её коже: «Собственность Андрея Быкова»; от древнего клеймления остались только болезненные татуировки, про которые Настя и слушать бы отказалась, и штамп в паспорте, от вида которого Быкова начинало тошнить.
Он целовал и сжимал в объятьях свою женщину, забывая, что ей нужно дышать между поцелуями, забывая, что её сознание тоже существует.
Настя же, не поспевавшая за неожиданной прытью Быкова, не заметила, как оказалась на кровати. Она не слышала ни полусумасшедшего шёпота, ни скрипа кровати, её сознание вырвало из общего сумбура лишь протяжный стон, которым Быков наградил её, когда она обхватила его ногами за поясницу, и чуть позже – резкий звук латекса, в момент прокатившегося по напряжённому члену Андрея. Бутылка с водой некстати оказалась у неё под спиной, и вес Быкова, накрывшего Настино тело, ничуть не добавил комфорта в положение девушки. Её голова была занята мыслями о причинах поступков Андрея, а губы автоматически отвечали на поцелуи, не получая и десятой части возможного удовольствия.
Она более-менее вернулась к реальности, когда почувствовала член Быкова в себе, Андрей несколько раз судорожно толкнулся вперёд и часто-часто задышал. Настя, ожидавшая продолжения, приготовилась к порции удовольствия, мышцы её влагалища начали резко сокращаться, и в этот момент Быков не выдержал. Его член обмяк, а Настя, всё ещё находившаяся в предвкушении, поняла, что не кончила.
Андрей скатился с неё и улёгся рядом. Он всё никак не мог успокоить своё тяжёлое дыхание, но весь его довольный вид свидетельствовал о полном удовлетворении. О Настином состоянии он, кажется, думать вообще перестал.
- Теперь ты понимаешь, женщина, почему ты должна остаться со мной? – самодовольно спросил Быков, видимо полагая, что доставил Насте неземное удовольствие.
- Несомненно, - холодно ответила Кисегач и отвернулась от Андрея.
- Ну что ж, коль скоро ты собралась дуться, я, пожалуй свалю, - последовала минутная пауза, в течение которой Быков собирался. – А ты пока подумай тут о своём бесстыдном поведении.
Хлопнула дверь. Повернулся ключ в замке.
Настя почувствовала резкую боль в горле, ей стало трудно дышать. Она попыталась сдержаться, но тёплые слёзы уже потекли по щекам. Через некоторое время девушка уже ощутимо чувствовала влажность подушки и, высунув язык, она прикоснулась им к мокрой наволочке. Вкус был солёным. Почему-то именно это подстегнуло Настю. Она зарыдала горько и отчаянно. Если бы кто-нибудь вошёл в комнату, он подумал бы, что у Кисегач припадок.
Она плакала обо всём, что уже упустила, о том, что упустит теперь, когда вырвать Быкова из своей жизни можно только «с мясом». Видит Бог, она не хотела этого.
Настя лежала на кровати, изредка всхлипывая, и рассеянно глядела на синеватые вены у кистевого сустава. Видна была лишь небольшая их часть, но по справочникам Кисегач и так знала, как всё выглядит там, под кожей. Сейчас её просто удивляла простая красота этого маленького чуда. Сосуды ветвились, пересекались, гнали тёплую кровь по её телу. Девушка даже почти слышала свой ровный пульс. Вены были похожи на бороздки от детских санок, оставленные в снегу.
Она провела указательным пальцем второй руки по внутренней стороне запястья, повторяя путь одного из сосудов. Она думала, что, быть может, если бы она выбрала хоть немного отличающийся от этого путь, ей бы не пришлось сейчас оплакивать подушку и своё сердце.
Видит Бог, она не хотела.
Чувствуя подступающую головную боль, Настя провалилась в глубокий сон, так часто настигающий нас после продолжительной истерики.
Кровь мягкими толчками гнала кислород через узкие сосуды. Санки оставляли на снегу аккуратные бороздки. Холодный ветер обшаривал каждый незащищённый уголок светлой комнаты.

cosinus alpha

@музыка: -

@настроение: hot

@темы: Быков/Кисегач, Фанфикшн

---

Подводя итоги

[Рыжий Сплин]

Спасибо всем, кто принял участие в нашем фикатоне, посвященном годовщине сериала "Интерны"! Конечно, хотелось бы увидеть больше работ, но я думаю, всем нам просто нужно раскачать. До выходных администрация совместно с модераторами обдумает формат дальнейших фикатонов - тематика, правила поведения, если у вас есть свои предложения - с радостью их выслушаем.
И небольшое голосование для определения потенциального количества участников.

Вопрос: Будете ли вы принимать участие в фикатонах, челленджах, проводимых администрацией?

1. Да, буду участвовать.		7	(24.14%)
2. Возможно, но не обещаю.		12	(41.38%)
3. Нет, не буду участвовать, но буду наблюдать.		9	(31.03%)
4. Мне это не интересно.		1	(3.45%)
Всего:		29

@темы: Организационное

---

"Идеальное свидание", юмор.

[Ёсими]

Идеальное свидание
Автор – Ёсими Охито-Хиро
Фэндом – «Интерны»
Тип – дженогет
Рейтинг – PG-13
Пейринги – Левин/Люба, фоном Быков/Кисегач
Жанр – юмор
Размер – 988 слов
Статус – закончен
Дисклаймер – не мое и не надо
Размещение – с моего разрешения
Примечание – написано на сообщество «Гет по Интернам» в честь годовщины сериала

День Святого Валентина Семен терпеть не мог. С самого утра даже все пациенты точно с ума сходили: Мирошкин из третьей палаты, застенчиво краснея, протягивал невесть откуда добытую открытку и просил передать ее Зайцевой из восьмой; Зайцева, в свою очередь, присматривалась к Романенко.
Полная ерунда, если задуматься – но Лобанов и на это обычно много времени не тратил. Вот если разыграть кого-нибудь так, чтобы вся больница запомнила… Это было бы просто замечательно.
- Что за хрень? – пробормотал Семен себе под нос, закуривая. – Двинутые люди, ё-моё…
- Лобаныч, не грузись, - в курилку влетел Романенко. – День как день, ничего особенного. Отличный шанс для тех, кто еще не обзавелся второй половинкой. А для занятых цыпочек – лишний повод потрепать нам нервы.
- Вот именно: нервы потрепать! – раздраженно бросил Лобанов.
- Ольга?
- Ну да. С самого утра мозги парит – то ее надо в ресторан сводить, то принеси ей белых лилий. Она эти цветочки долбанные обожает, а я терпеть не могу! Они же воняют так, что любой скунс окосеет! Тебе легко говорить, Романыч: Варе небось подари какой-нибудь простой веник – растает.
Глеб усмехнулся. О том, что доктор Черноус порой бывает излишне требовательна, он старался не распространяться. Дружба дружбой, а любовь любовью. Лобанову такое знать не стоит.
- Не расстраивайтесь, коллега, - нравоучительным тоном произнес он. – Вы, должно быть, еще не слышали, что Левин в очередной раз задумал сводить неподражаемую Любовь Михайловну в свою любимую забегаловку?
- А, ну тебя на хрен с этими роллами за три копейки! – фыркнул Семен. – Стоп… Так Люба ж вроде терпеть не может туда ходить?..
- Мыслите верно, доктор Лобанов. Как же она, должно быть, сильно обрадуется, если узнает, что Левин приглашает ее на ужин в шикарный итальянский ресторан… «Сан-Марино», допустим. Да там на простой завтрак вся его зарплата уйдет!
«И Борис Аркадьич просто охренеет», - договорил Семен про себя. В голове мгновенно гениальный план под названием «Идеальное свидание для Любы и ее прирученного оленя».
Романенко, с опаской оглядевшись, жестом фокусника извлек из-под халата яркую открытку («Тысячи их, твою мать!» - ругнулся про себя Лобанов). Самая обычная картонка с набившими оскомину целующимися ангелочками. «Be my Valentine», опять же. Все как всегда.
- Вот это с утра написал Левин, - ткнул Глеб в знакомые до боли каракули. – «Дорогая Люба, приглашаю тебя на романтическое свидание. Сегодня ровно в девять в ресторане «Дракон». Да, у нашего ботаника явно не все дома – такую дыру называть рестораном.
Прежде, чем Семен успел что-либо ответить, из-под халата появилась еще одна валентинка – точно такая же, как и предыдущая. Романенко довольно ухмыльнулся и, периодически сверяясь с оригиналом, принялся писать:
- «Дорогая Люба, приглашаю тебя на романтическое свидание…» Ну, тут можно добавить что-то о зайчиках и пупсиках, Любе понравится… «Сегодня в восемь вечера в ресторане «Сан-Марино». Я буду ждать. Постскриптум: может задержать Быков, поэтому, если что-то пойдет не так, начинай без меня и ни в чем себе не отказывай».
- А нехило ты его почерк подделал, - одобрил Лобанов.
- Ясен перец. Умеешь расписываться за нашего обожаемого главного врача – и все остальное покажется тебе детским садом.
Итак, план созрел. Дело оставалось за малым: незаметно подкинуть Любе поддельную открытку, чем Семен и занялся. Любимая женщина доктора Левина обнаружилась в перевязочной.
- Едрит-мудрит, - с чувством сказала она, бросив в урну ворох использованных бинтов и марли. - Где только Борьку носит?
Прихватив урну, она направилась к двери. Лобанов же, поспешно скрывшись за углом, проследил, что Любовь Михайловна исчезла из поля зрения и только потом прошел в перевязочную.
Можно было просто отдать эту открытку Любе, сказав, что Левин просил передать ее, но Глеб и Семен решили: лучше не стоит. Если начнут искать виновных, подозрение сразу же падет на них.
Поэтому Лобанов небрежно бросил открытку на стол и поспешил в ординаторскую – в отличие от вечно сонного после походов по клубам Романенко доктор Быков не дремал. Вот уж кому плевать, какой сегодня день – сожрет и не подавится, забыв обо всех праздниках.
- Андрей Евгеньевич, извините… - с порога начал Лобанов, распахнув дверь ординаторской, и обомлел.
- Семен, вали отсюда! – заорал Быков. На столе перед ним золотился в прозрачном бокале коньяк из личных запасов Купитмана. Сам Иван Натанович, восседавший напротив, был изрядно пьян. – Ты что, не видишь? Мы готовимся к ответственной миссии.
- Да, да… - подхватил Купитман. – Миссии по спасению Андрюши от злобной Ки…
Договорить он не успел – Быков, совершив поистине фантастический прыжок, зажал ему рот ладонью. Семен, впрочем, и не услышал, о какой миссии шла речь – вспомнив о том, что Андрея Евгеньевича лучше не злить, он на полной скорости рванул из ординаторской и столкнулся с донельзя счастливой Любой.
- О, Семен, привет, - бойко протараторила она. – Все от работы отлыниваешь? А меня вот Левин в ресторан пригласил. Банк ограбил, что ли?
- Везет тебе, Любовь Михайловна, - поспешно подыграл Лобанов, увидев в ее руках ту самую открытку, которую он несколько минут назад подсунул в перевязочную. – И что, сильно дорогой ресторан?
- Еще какой! Говорю же – банк ограбил. Да еще и расщедрился небывало: говорит, что его Быков может задержать, и просит ни в чем себе не отказывать. Всегда мечтала поближе познакомиться с итальянской кухней.
После этого разговора окончания рабочего дня Семен ждал с нетерпением. Вместе с Глебом он наблюдал за тем, как в половину восьмого Люба, прихорошившись, понеслась в ресторан «Сан-Марино». Сам Левин должен был выдвинуться только через час, и Лобанов в предвкушении потирал руки.
- Страшно представить, чего она себе закажет, пока Борис Аркадьич будет бумажки заполнять! – расхохотался Романенко.
- И не говори, - вторил ему Лобанов. Ему уже приходилось водить Ольгу в этот ресторан, и о том, какие там заоблачные цены, Семен помнил отлично. – Интересно, сколько посуды придется перемыть Левину, чтобы расплатиться за ужин?
- Бери выше: всю кухню выдраит.
О том, что будет на следующее утро, Семен старался не думать. Люба, поняв, что опростоволосилась, наверняка перевернет вверх дном всю больницу. На Купитмана с похмелья будет страшно смотреть. И лучше даже не предполагать, что с Лобановым сделает протрезвевший Быков…
А пока можно отпраздновать удачное осуществление плана «Идеальное свидание для Любы и ее прирученного оленя».
Кто сказал, что в День Святого Валентина нельзя немного подурачиться?..

@темы: Быков/Кисегач, Левин/Люба, К годовщине сериала, Фанфикшн

---

[*Daisy]

так сказать, в честь праздника)

@темы: Фан-арт, Романенко/Варя, К годовщине сериала

---

Студенты и свидания.

[Рыжий Сплин]

Название: «Как пригласить старосту на свидание».
Автор:  Рыжий Сплин
Бета: отсутствует.
Тип: гет.
Пейринг: Быков/Кисегач.
Рейтинг: PG.
Жанр: юмор, недофлафф.
Размер: драббл.
Статус: закончен.
Дисклеймер: от всего отказываюсь.
Размещение на других сайтах: с указанием автора.
Примечание: название неоригинальное, сама понимаю, но у меня вообще тяжко по части придумывания названий. Надеюсь, что хотя бы драббл не подкачал.
Написано в честь годовщины любимого сериала на тему: «Свидание» для сообщества Интерны *ГЕТ*. ОТПшечке посвящается

До начала лекции оставалось ещё минут пятнадцать, и Анастасия Кисегач, староста курса, уютно примостилась на подоконнике конспектом в руках. Однако мысли её были заняты отнюдь не учёбой. Вчера вечером родители в очередной раз пытались устроить счастье своей двадцатилетней дочери, познакомив с сыном своих то ли друзей, то ли коллег – круг знакомств семьи Кисегач был довольно широк. Настю такие навязанные ей свидания раздражали, но грубить родителям она не умела, зато отрывалась на предлагаемых кавалерах. Мастерство словесных перепалок было отточено благодаря регулярным столкновениям с однокурсником Андреем Быковым. Чувства, испытываемые Настей к этому парню, были весьма противоречивы. В глубине души он ей даже нравился, но она была уверена, что ему до неё и дела нет. Не желая показывать уязвлённую гордость, Кисегач не упускала подходящего случая подколоть Быкова, а он платил ей той же монетой.
Настя просто не знала, что препятствия на пути к желанной цели Андрея только раззадоривают.
- Настенька, душа моя, не соблаговолишь ли ты снизойти до своего непутёвого однокурсника с высоты своего величия? – раздался над ухом Кисегач знакомый голос.
- Быков, ну вот что тебе опять от меня надо? – хмуро откликнулась девушка, оборачиваясь. Её непутёвый однокурсник одним только внешним видом выбивался из понятия «приличный парень из хорошей семьи», с которыми так тщетно пытались свести Настю родители. С этими вежливыми, воспитанными мальчиками Насте было невыносимо скучно, а Быков хоть и раздражал своей манерой общения, но чем-то привлекал её внимание.
- Кисегач, ну вот почему ты всегда смотришь на меня, как на врага народа? – ухмыльнулся Быков. - Я ведь, между прочим, с добрыми намерениями.
- С какими же это? – заинтересовалась Настя.
- На свидание тебя хочу позвать! – выпалил Быков. Известный ловелас, сейчас он банально боялся, что ему откажут. Тем более все попытки привлечь Настино внимание, которые он предпринимал ранее, обычно не увенчивались успехом.
- Чой-то? – передразнила его Настя. Быков не обиделся.
- Ну как же – весна, птички поют, настроение самое романтическое.
- Кот ты мартовский, - беззлобно усмехнулась Кисегач, - а не боишься, что соглашусь? Ты же как-то утверждал, что терпеть не можешь заучек?
- А я трудностей не боюсь, - прищурился Быков. – К тому же заучки – тоже люди. Некоторые даже весьма симпатичные.
Настя смутилась и впервые не нашла достойного ответа.
- Молчание – знак согласия, - подытожил Андрей. – Встретимся после занятий. Тебя ждёт самое незабываемое свидание в твоей жизни!
- Быков! Я ведь ещё даже не согласилась! – возмутилась Кисегач подобной самоуверенности.
- До скорой встречи, Настя! – прокричал Андрей, удаляясь отнюдь не в направлении кабинета.
- Ну вот, он ещё и с лекции сбежал, - проворчала Настя.
- Что у вас с Быковым за встреча? – спросила Настю её подруга Лиза Иванихина, с которой они столкнулись возле дверей кабинета.
- Да ну его. На свидание позвал.
- И ты согласилась? – спросила Лиза.
Настя задумалась. Стоит ли встречаться с этим типом или лучше сразу пойти домой? А дома родители наверняка начнут сватать ей очередного жениха, который в итоге окажется неимоверным занудой.
- Ну уж нет! – вслух возмутилась Настя такому варианту развития событий.
- Нет? – спросила Лиза.
- В смысле – почему бы и нет, - улыбнулась Настя. – Посмотрим, чем он собрался меня удивлять.

@темы: Быков/Кисегач, К годовщине сериала, Фанфикшн