Мерлин у меня раздвоение личности, надо лечится в клинеке святого Мунго, или не надо...
Автор: DeikO Artist, я же отныне cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач, Быков/Дина-ОЖП, Саша-ОМП
Рейинг: NC-17
Жанр: romance, fluff, приквел к сериалу (для этой части), drama
Размер: макси
Предупреждение: ООС,типа Мери-Сью, которой ничего не перепало
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
Саммари: Настя с Быковым отдыхают на море, наслаждаются уединением, а также совершают парочку безрассудных поступков...
А давай?А дальше была утопия. И Настя с Быковым в ней «утонули». Того, что происходило с ними в те три недели, которые они провели в Сочи, Кисегач забыть не смогла.
Первый раз на дикий пляж они отправились после трёх дней унылого купания в компании ещё сотни таких же измученных отдыхающих, которые пытались втиснуться в береговую линию, не резиновую, естественно.
— Настя, — прохрипел мокрый Быков, плюхаясь рядом с девушкой на расстеленное полотенце и поджимая ноги так, чтобы они не касались раскалённого песка, — так жить нельзя. Я не хочу всё оставшееся время нюхать в воде подмышки толстых мужиков и тереться о животы жирных тёток. Бр-р-р! – он подёрнул плечами и бросил взгляд на море… голов, торчащих из воды.
— А что ты предлагаешь? – Настя от купания старалась воздерживаться, потому что простого барахтанья в мутной воде она не терпела, а буйки болтались слишком близко к берегу, чтобы обеспечить ей свободу передвижения.
— Поговорю с Сашей. Может, он знает какой-нибудь менее людный пляж.
Когда они вернулись к себе в комнату, Быков быстро переоделся и нагло свалил куда-то со своим другом. Надолго. До вечера. А вернулся довольным и пьяным.
— Нстюха, — пробормотал он, падая перед Кисегач на колени и обхватывая руками её ноги. – Ты у меня такая хрррошая.
— Мда, Быков, — девушка попыталась поднять своего героя, но он продолжал сидеть, отчаянно цепляясь за её лодыжки. – Вставай, увалень. Я не ты, а ты не я, чтобы вариант с перетаскиванием тела сработал.
Андрей проигнорировал Настины слова и неуклюже поцеловал девушку в коленку.
— Я может этого… как его… во, секса хчу! – расплылся он в довольной улыбке. — Имею право!
— Я будто с десятилетним ребёнком! – Кисегач попыталась поднять Быкова за руки, тот вяло сопротивлялся, но всё-таки встал, хоть и благодаря огромным усилиям с женской стороны. – До сих пор веришь, что можешь пить и не пьянеть?
— А ты вришь, что я верю? – Андрей как-то по-дурацки вскинул брови, чем очень Настю взбесил, она обняла его за талию, в ответ на что Быков пошло захихикал, и быстро, как только смогла, отвела его к кровати.
— Спи, урод моральный, — как-то устало и не зло выдохнула девушка.
— Я не урод, — уже полусонно пробормотал он. – Я нам пляж ншёл вбще-то!
— Молодец. Завтра поговорим, — Кисегач погладила его по спине и вышла из комнаты, мягко затворив за собой дверь и привалившись к ней спиной. – Достал.
Неожиданно девушка услышала голоса, доносившиеся из большого дома, судя по громкости, это был или жаркий спор или ссора. Потворствуя своему неиссякаемому женскому любопытству, она подошла к открытому, но зашторенному окну первого этажа и стала прислушиваться.
— …в покое, Дина! – разговор вели, несомненно, Саша и его сестра.
— Я не могу, — женский голос только казался спокойным, на сама деле Настя явственно услышала в нём нотки истерики. – Я ненавижу эту шмару, эту шлюху, которую он сюда приволок!
— Успокойся, — как ни странно, Саша пьяным не казался, хотя должен был быть – не мог же Быков пить один; через пару секунд Кисегач вспомнила, что они ездили на машине, и вопрос разрешился сам собой. – Я тоже сперва так о ней подумал, когда увидел их на вокзале, но всё не так. Пожалуйста, Дина, оставь Андрея в покое, он подонок, но теперь он обезврежен, — Настя улыбнулась, поняв, что по контексту обезвредила неукротимого Быкова именно она.
— Я не верю, что у них серьёзно! Да и врут они про весь этот год, бред полный. Я знаю ящера.
— Ты знаешь ящера, — Саша резонно выделил последнее слово. – Но сейчас к нам приехал Андрей, — голоса чуть удалились от окна, видимо, их обладатели сели на диван. – Ты же видела, как они смотрят друг на друга, чисто инстинктивно. Настя для Быкова – та самая, не спорь с этим.
— Это ненадолго, — сдавленным голосом сказала Дина, а потом послышались сдерживаемые рыдания. – Они разойдутся, а потом пусть он женится на мне.
Кисегач покачала головой столь молодым мечтам Дины. К её великому удивлению, Саша с сестрой согласился:
— Я тоже так думаю. Максимум – через год. Он просто не сможет с ней в браке. Он не будет любить свою жену, по крайней мере, первую. Хочешь прожить лет пять в несчастливом браке, а потом растить ребёнка в одиночестве? Их история в целом – это очень надолго.
У Насти от этих слов загорелись щёки, правда, изнутри её всю разрывало от ревности, ей хотелось ворваться в комнату и крикнуть им в лицо: «Мы не расстанемся! А ты, стерва, даже не надейся выйти за него замуж!».
— Если бы я только могла получить к нему доступ, — всхлипывала Дина, и Кисегач пожалела бы её, если бы не абсолютно циничные слова, которые срывались с её губ. – Я бы быстро прибрала его к рукам.
«Даже не надейся» — одними губами проговорила Настя и ринулась обратно в комнату. Быков уже сладко спал, конечно, одетый и в кедах, на их постели, благо, его ноги чуть свешивались, так что простыню он испачкать не успел.
— Вот увалень, — по-доброму ругнулась Настя и принялась его поверхностно раздевать, так, слегка, чтобы не разбудить – ещё пьяных сцен ей не хватало. Но от таких минут, когда он был полностью в её власти, а значит – безоговорочно ей доверял, у Насти заходилось сердце и теплело в груди.
Быков проснулся, попытался открыть глаза, правда, от невыносимости солнечного света сразу же их зажмурил и простонал от головной боли.
— Доброе утречко, — сказал кто-то рядом. В руку Андрея сразу же ткнулся прохладный стакан с водой. Настя, а это была, разумеется, она, завозилась и залезла под одеяло, прижимая холодные ступни к горячим мужским ногам. Рядом также находилось что-то, что очень приятно пахло то ли выпечкой, то ли чем-то сладким.
Быков в несколько больших глотков осушил стакан, наконец открыл глаза и поморщился – во рту как кот насрал.
— На, — Кисегач с улыбкой протянула Андрею веточку мяты, — пожуй, алкаш. У меня блины есть, — именно они, как оказалось, так приятно пахли. – Зинаида Григорьевна утром готовила и нас угостила.
Быков слегка ошарашено взял горячую тарелку и принялся отстранённо жевать.
— Мм, — пробурчал он, проглатывая остатки первого блина. – Вот бы ты так готовила, — за эти слова он, конечно, получил пинок холодной ногой, но потом Настя неожиданно как будто растаяла и поцеловала Андрея в скулу.
Она вообще была очень странной этим утром, словно случилось что-то такое, о чём Быков не знал.
— Настя, я на тебе вчера по пьяни случайно жениться не обещал? – с подозрением спросил Андрей, ставя на пол пустую тарелку.
— Не обещал. Ты мне вчера пляж обещал, — Кисегач начала рисовать пальцем на голой груди Быкова какие-то узоры. Вчерашний разговор Дины и Саши очень напугал девушку, и она решила до конца отдыха ни на шаг не отходить от Андрея, чтобы отношения не дали трещину.
— А, ну, пляж это да, это можно. Мне вчера показали одно местечко, там никогда никого не бывает, правда, ехать туда минут сорок, но оно того стоит!
— Поехали? – Настя улыбнулась и села, но Быков удержал её за руку.
— Что, прям сразу? Даже не будет страстного утреннего секса?
— Ну, Андрюш, — Кисегач наклонилась и поцеловала его в уголок губ, — ну, давай не сейчас, а? Хочешь на пляже?
— Хм, а это весело! Ценю, мышка, твою неиссякаемую жилку экспериментатора! А теперь расскажи мне, что такого вчера случилось?
— Ты о чём? – Настя изобразила удивление.
— Ты сегодня ведёшь себя так, словно поняла свою великую и неземную любовь ко мне. Что за бред, белка?
— Всё по-старому, — попыталась отмахнуться Кисегач, но была снова схвачена за руку.
— Я тебя знаю, — Быков вскинул брови. – Серьёзно считаешь, что я поверю?
— Тут не о чем говорить.
— Если ты не хочешь, это не значит, что не о чем. Ну, я уже сгораю от любопытства! Что такого Дина тебе вчера сказала?
— Что? Откуда ты знаешь? – Настя выпучила глаза.
— Да тут не нужно быть мастером пыток, чтобы догадаться. Это же элементарно! Что такого могло случиться за вчерашний вечер без моего участия, что изменило твоё ко мне отношение? Единственный человек, с которым у тебя тут на почве меня может быть конфликт – это Дина. Отсюда и весьма нехитрые выводы.
— Мужчины, — покачала Кисегач головой, — как же ваша железная логика иногда бесит! Я же сказала, что не желаю это обсуждать. Хватит. Вали, собирайся, алкаш, а то у тебя не только на пляже, у тебя и вечером секса не будет!
— Хватит кричать, — выставил в защитном жесте руки Быков. – Я всё понял, раз ты перешла к травмированию моей похмельной головы и шантажу сексом, то дело и правда серьёзное. Я иду собираться, — он встал, перекинул полотенце через плечо и отправился умываться, обернувшись у самой двери. – А перспективы на вечер не могут не радовать, Настюха!
— Я тебе ничего не обещала! – но Андрей, сволочь такая, уже свалил из комнаты.
— Это что, Быков? — почти севшим голосом спросила девушка, указывая на рычащее, вонючее сомнительное сооружение. Дело было через час после утренних событий, жара уже разошлась, пекла чуть обгоревшие Настины плечи, воздух был влажным, густым, слегка противным, но воодушевляюще пах морем.
— Это наш автобус, — с таким же сомнением ответил Быков, шлёпнул Кисегач по заднице, подгоняя её, и они залезли в это душное, невыносимое нечто.
Людей внутри было так много, словно весь город собрался на остановке и влез в грязную машину с заляпанной, потрёпанной табличкой на засиженном мухами лобовом стекле: «Адлер — …лово». Часть названия пункта назначения был отломана, поэтому об имени того места, где прятался примеченный Быковым пляж, можно было только догадываться.
Настя расплатилась за проезд, передав деньги через три руки, попутно удивляясь, как они вообще дошли до водителя в целости, учитывая, какая… неприятная публика собралась в автобусе. Минут через пять мотор взревел, и душная машина убийства кислорода, хоть и с трудом, но двинулась с места. Люди качнулись, чертыхаясь и налетая друг на друга, словно вообще забыли о существовании поручней.
— Быков, — прошипела Кисегач сквозь зубы, от безысходности прижимаясь к его груди – по крайней мере, хоть ей и было жарко, но это было лучше, чем оказаться под потной рукой стоящего над ней мужика. – Я тебя ненавижу.
— Я-то тут причём? – также сдавлено спросил Андрей, кое-как высвобождая руку и притягивая Настю к себе поближе, от мужика подальше. – Кто же знал, что этот маршрут пользуется такой популярностью. Радует одно – нам выходить минут через двадцать.
— Подожди, — Кисегач было так душно, что она была готова упасть в обморок, поэтому, чтобы хоть как-то вернуться себя в реальность, она сжала ручки пляжной сумки. – Ты хочешь сказать, что нам идти двадцать минут?!
— А что тебя удивляет? Это пляж, где никого нет! Нам же как-то нужно оторваться от этой кучи народа, — Насте оставалось только простонать.
Оставшиеся пятнадцать минут пути они проделали в молчании, только Кисегач изредка похныкивала, когда становилось уж особо невыносимо.
— Выходим, — наконец сказал Быков, они растолкали локтями людей и выбрались на воздух, что, впрочем, не стало особым облегчением, ну, разве что на несколько секунд.
— Жааараааа, — простонала Настя. – Я ненавижу жару!
— Это же сочи, мышка, чего ты ожидала? Давай, шевели булками, сейчас тень будет.
— Да иду я, иду.
Через двадцать минут, как и было обещано, они пришли. Кисегач стояла на возвышении и с восхищением оглядывала абсолютно дикий маленький пляж. Берег вокруг был скалистым, купаться было нельзя, но этот маленький пятачок был словно специально создан для уединённого купания. На километры вокруг – ни души.
Склон пляжа был довольно крутым, кое-где среди россыпи мелкой гальки встречались камни побольше. Море было тихим, спокойным и невероятно красивым без кучи маленьких детишек, лежащих поперёк вдоль береговой линии бабулек и бесконечно большого количества торчащих из воды кепок.
— Тут здорово, — тихо сказала Настя, осторожно спускаясь, словно боялась потревожить атмосферу чуда этого места.
— А то! Доставай полотенце, пошли купаться. Только смотри, там крупные камни и есть острые края. Я вчера тут был и вот, — он поднял ногу и показал девушке красную чуть припухшую полоску царапины под коленом.
— Тебя пожалеть?
— Не надо, я тут, между прочим, пытаюсь быть милым, чтобы тебя не постигла такая же участь! – но Настя, разумеется, слушать никого не собиралась. Она быстро сняла шорты, стащила через голову футболку и кинулась к морю.
Конечно, крупные камни под водой заставили её нахмуриться от боли, поэтому Кисегач постаралась побыстрее поплыть, чтобы не стоять больше, но это и стало её ошибкой. Глубина, казавшаяся достаточной, чтобы не коснуться животом дна, обманула ожидания, Настя вскрикнула и сразу же вскочила на ноги, получая очередную порцию боли.
Чуть правее пупка у неё расползлась длинная, сантиметра в четыре, царапина, сразу же покрасневшая от выступившей крови.
— Иди сюда, — обречённым голосом позвал девушку Быков, который только-только расслабился, скинул майку и собирался окунуться в море. Кисегач, похныкивая, дошла до полотенца и села рядом. – Ты случаем магнитик для неприятностей в детстве не кушала? – Андрей достал из сумки перекись водорода, ватку и зелёнку – какой предусмотрительный – и принялся обрабатывать рану. Благо, царапина была неглубокой, а то пришлось бы возвращаться и зашивать, потому что порез был почти как бритвой – края ровные, и кровь бы так просто не остановилась.
— Ай, больно!
— Мышка, хватит дёргаться, будто я тебе татуировку набиваю!
— Уверена на все сто, что татуировки – это не так больно. Ай! Как я теперь в воду полезу? Да подуй ты уже, садист! – Настя снова заёрзала на месте, когда Быков в очередной раз промокнул «зелёной» ваткой её царапину.
— Да ты что, Кисегач, белены объелась?! Да тебе в жизни не вытерпеть набивку тату, — самодовольно сказал Андрей, пряча в сумку медикаменты и вытягиваясь на одеяле. Он покрутил у девушки перед носом разукрашенной рукой.
— Шутишь? Я женщина, ты знаешь, какой у нас высокий болевой порог?! – Настя уселась сверху на Быкова, отмечая, что тот кое-где уже слегка напряжён.
— Да, я только что был свидетелем. Ты получила тяжелейшую травму и стоически терпела боль.
— Андрюш, — Кисегач наклонилась к Быкову, поставив руки по бокам от его головы, — ну ты же понимаешь, что это всё показное. А ещё я хочу татуировку.
— Совсем с катушек слетела, девочка, — голос был хриплым и тихим. Андрей поднял руку и провёл кончиками пальцев по Настиной скуле. – Тату-салоны в Сочи… хуже только где-нибудь в африканской глубинке, но нас туда просто не выпустят.
— А я храбрая, веришь? – девушка склонилась ещё ниже и теперь мокрые кончики её волос щекотали лицо Быкова. – Хочешь, сделаю твоё имя?
— Ты пьяная что ли, Кисегач? – Андрей не выдержал и обхватил Настю за талию, притягивая к себе, вскинул бёдра, чтобы она смогла почувствовать, насколько он возбуждён.
— Трезвая, — потом последовал мокрый, жаркий поцелуй.
Любовь на пляже – это было странно и непривычно, им всё казалось, что за ними кто-то смотрит, открытое пространство отрывало внимание на себя, мелкая галька нещадно впивалась в спину.
Быков быстро расстегнул петельки на Настином купальном бюстгальтере, резко стащил с неё мокрые целомудренные трусы-шортики и сам избавился от ещё сухих плавок. Кисегач взяла в руку, подозрительно привычную к этому, возбуждённый орган Андрея, несколько раз провела ей вверх-вниз и осторожно, томно-медленно опустилась на него.
— Огосподибоже, — выдохнул Быков, не зная, куда деть руки: он сжал пальцами полотенце, огладил Настины плечи и, наконец, остановился на её тонкой талии, задавая ритм.
— Мне так… хочется, — Кисегач ещё пару раз поднялась и резко опустилась, — сделать… какую-нибудь глууупость, да, господи, да!!!
— Например… татуировку с моими инициалами? – предположил задыхающийся от наслаждения Быков. – Встань, блин, Настя! Я сейчас…
Девушка быстро сообразила и резко слезла с возбуждённого Андрея, при этом отмечая, что последние прикосновения довели её до края, она последний раз прикоснулась пальцами к шарику клитора, и её тело сотряс восхитительный оргазм. Рядом мелко дрожал Быков.
— Например, это, — согласилась Настя, доставая из сумки второе, более тонкое полотенце и слегка прикрываясь им. – Пойдём в салон?
— Ты что, правда этого хочешь? – усмехнулся Быков, по-хозяйски разглядывая её тело. Он остановился на аккуратной груди, наклонился вперёд и лизнул шершавым языком мягкий розовый сосок.
— Андрей, — хихикнула Настя. – Правда. Может, это последний наш совместный отпуск, я должна оставить себе память.
Быков одарил девушку немного недовольным взглядом, но ничего не сказал. Ему жуть как не понравились эти изменения, которые произошли без его непосредственного вмешательства, без его ведома.
***
— Невероятно, — со священным ужасом в голосе выдохнула Настя, оглядывая дико разукрашенные стены тату-салона.
— Привет! – громко поздоровался Быков со странного вида молодым человеком, который вышел из, вероятно, комнаты икс. – Нам нужен лучший мастер, и чтобы иголка чистая.
— Ну, я лучший мастер, — голосом заправского наркомана просипел парень и махнул рукой, мол, следуйте за мной. Настя с сомнением посмотрела на Андрея, но за мастером последовала.
— Уверена, что хочешь обречь себя на жизнь с моими инициалами? – таинственно спросил Быков.
— Мы что, у алтаря?
— Какой рисунок вы хотите? – пробубнил парень, бросая перед Кисегач толстую, расползающуюся по швам папку с эскизами, но девушка её проигнорировал.
— На левой ягодице букву «А», на правой – «Б», — уверенно и чётко сказала она. Если такой заказ чем-то и удивил мастера, он не подал виду.
— Размер? – спокойно, как слон спросил он, готовя инструменты.
Настя растерянно посмотрела на Быкова, зачем-то полезла в карман и наткнулась на пачку «Беломорканала».
— Вот, — протянула она парню картонную коробочку. – Такой, — она стянула с себя шорты и легла на кушетку.
Пока мастер готовился сам, Быков смотрел на уже готовую Настю. На её лице застыла непоколебимая решимость, и Андрею стало жуть как интересно, каково это – написать на своём теле имя близкого человека.
Наверное, всё-таки не так потрясающе, как когда пишут именно твоё имя.
cosinus alpha
Фэндом: Интерны
Персонажи/пары: Быков/Кисегач, Быков/Дина-ОЖП, Саша-ОМП
Рейинг: NC-17
Жанр: romance, fluff, приквел к сериалу (для этой части), drama
Размер: макси
Предупреждение: ООС,типа Мери-Сью, которой ничего не перепало
Дисклеймер: не моё, выгоды не извлекаю
Саммари: Настя с Быковым отдыхают на море, наслаждаются уединением, а также совершают парочку безрассудных поступков...
А давай?А дальше была утопия. И Настя с Быковым в ней «утонули». Того, что происходило с ними в те три недели, которые они провели в Сочи, Кисегач забыть не смогла.
Первый раз на дикий пляж они отправились после трёх дней унылого купания в компании ещё сотни таких же измученных отдыхающих, которые пытались втиснуться в береговую линию, не резиновую, естественно.
— Настя, — прохрипел мокрый Быков, плюхаясь рядом с девушкой на расстеленное полотенце и поджимая ноги так, чтобы они не касались раскалённого песка, — так жить нельзя. Я не хочу всё оставшееся время нюхать в воде подмышки толстых мужиков и тереться о животы жирных тёток. Бр-р-р! – он подёрнул плечами и бросил взгляд на море… голов, торчащих из воды.
— А что ты предлагаешь? – Настя от купания старалась воздерживаться, потому что простого барахтанья в мутной воде она не терпела, а буйки болтались слишком близко к берегу, чтобы обеспечить ей свободу передвижения.
— Поговорю с Сашей. Может, он знает какой-нибудь менее людный пляж.
Когда они вернулись к себе в комнату, Быков быстро переоделся и нагло свалил куда-то со своим другом. Надолго. До вечера. А вернулся довольным и пьяным.
— Нстюха, — пробормотал он, падая перед Кисегач на колени и обхватывая руками её ноги. – Ты у меня такая хрррошая.
— Мда, Быков, — девушка попыталась поднять своего героя, но он продолжал сидеть, отчаянно цепляясь за её лодыжки. – Вставай, увалень. Я не ты, а ты не я, чтобы вариант с перетаскиванием тела сработал.
Андрей проигнорировал Настины слова и неуклюже поцеловал девушку в коленку.
— Я может этого… как его… во, секса хчу! – расплылся он в довольной улыбке. — Имею право!
— Я будто с десятилетним ребёнком! – Кисегач попыталась поднять Быкова за руки, тот вяло сопротивлялся, но всё-таки встал, хоть и благодаря огромным усилиям с женской стороны. – До сих пор веришь, что можешь пить и не пьянеть?
— А ты вришь, что я верю? – Андрей как-то по-дурацки вскинул брови, чем очень Настю взбесил, она обняла его за талию, в ответ на что Быков пошло захихикал, и быстро, как только смогла, отвела его к кровати.
— Спи, урод моральный, — как-то устало и не зло выдохнула девушка.
— Я не урод, — уже полусонно пробормотал он. – Я нам пляж ншёл вбще-то!
— Молодец. Завтра поговорим, — Кисегач погладила его по спине и вышла из комнаты, мягко затворив за собой дверь и привалившись к ней спиной. – Достал.
Неожиданно девушка услышала голоса, доносившиеся из большого дома, судя по громкости, это был или жаркий спор или ссора. Потворствуя своему неиссякаемому женскому любопытству, она подошла к открытому, но зашторенному окну первого этажа и стала прислушиваться.
— …в покое, Дина! – разговор вели, несомненно, Саша и его сестра.
— Я не могу, — женский голос только казался спокойным, на сама деле Настя явственно услышала в нём нотки истерики. – Я ненавижу эту шмару, эту шлюху, которую он сюда приволок!
— Успокойся, — как ни странно, Саша пьяным не казался, хотя должен был быть – не мог же Быков пить один; через пару секунд Кисегач вспомнила, что они ездили на машине, и вопрос разрешился сам собой. – Я тоже сперва так о ней подумал, когда увидел их на вокзале, но всё не так. Пожалуйста, Дина, оставь Андрея в покое, он подонок, но теперь он обезврежен, — Настя улыбнулась, поняв, что по контексту обезвредила неукротимого Быкова именно она.
— Я не верю, что у них серьёзно! Да и врут они про весь этот год, бред полный. Я знаю ящера.
— Ты знаешь ящера, — Саша резонно выделил последнее слово. – Но сейчас к нам приехал Андрей, — голоса чуть удалились от окна, видимо, их обладатели сели на диван. – Ты же видела, как они смотрят друг на друга, чисто инстинктивно. Настя для Быкова – та самая, не спорь с этим.
— Это ненадолго, — сдавленным голосом сказала Дина, а потом послышались сдерживаемые рыдания. – Они разойдутся, а потом пусть он женится на мне.
Кисегач покачала головой столь молодым мечтам Дины. К её великому удивлению, Саша с сестрой согласился:
— Я тоже так думаю. Максимум – через год. Он просто не сможет с ней в браке. Он не будет любить свою жену, по крайней мере, первую. Хочешь прожить лет пять в несчастливом браке, а потом растить ребёнка в одиночестве? Их история в целом – это очень надолго.
У Насти от этих слов загорелись щёки, правда, изнутри её всю разрывало от ревности, ей хотелось ворваться в комнату и крикнуть им в лицо: «Мы не расстанемся! А ты, стерва, даже не надейся выйти за него замуж!».
— Если бы я только могла получить к нему доступ, — всхлипывала Дина, и Кисегач пожалела бы её, если бы не абсолютно циничные слова, которые срывались с её губ. – Я бы быстро прибрала его к рукам.
«Даже не надейся» — одними губами проговорила Настя и ринулась обратно в комнату. Быков уже сладко спал, конечно, одетый и в кедах, на их постели, благо, его ноги чуть свешивались, так что простыню он испачкать не успел.
— Вот увалень, — по-доброму ругнулась Настя и принялась его поверхностно раздевать, так, слегка, чтобы не разбудить – ещё пьяных сцен ей не хватало. Но от таких минут, когда он был полностью в её власти, а значит – безоговорочно ей доверял, у Насти заходилось сердце и теплело в груди.
Быков проснулся, попытался открыть глаза, правда, от невыносимости солнечного света сразу же их зажмурил и простонал от головной боли.
— Доброе утречко, — сказал кто-то рядом. В руку Андрея сразу же ткнулся прохладный стакан с водой. Настя, а это была, разумеется, она, завозилась и залезла под одеяло, прижимая холодные ступни к горячим мужским ногам. Рядом также находилось что-то, что очень приятно пахло то ли выпечкой, то ли чем-то сладким.
Быков в несколько больших глотков осушил стакан, наконец открыл глаза и поморщился – во рту как кот насрал.
— На, — Кисегач с улыбкой протянула Андрею веточку мяты, — пожуй, алкаш. У меня блины есть, — именно они, как оказалось, так приятно пахли. – Зинаида Григорьевна утром готовила и нас угостила.
Быков слегка ошарашено взял горячую тарелку и принялся отстранённо жевать.
— Мм, — пробурчал он, проглатывая остатки первого блина. – Вот бы ты так готовила, — за эти слова он, конечно, получил пинок холодной ногой, но потом Настя неожиданно как будто растаяла и поцеловала Андрея в скулу.
Она вообще была очень странной этим утром, словно случилось что-то такое, о чём Быков не знал.
— Настя, я на тебе вчера по пьяни случайно жениться не обещал? – с подозрением спросил Андрей, ставя на пол пустую тарелку.
— Не обещал. Ты мне вчера пляж обещал, — Кисегач начала рисовать пальцем на голой груди Быкова какие-то узоры. Вчерашний разговор Дины и Саши очень напугал девушку, и она решила до конца отдыха ни на шаг не отходить от Андрея, чтобы отношения не дали трещину.
— А, ну, пляж это да, это можно. Мне вчера показали одно местечко, там никогда никого не бывает, правда, ехать туда минут сорок, но оно того стоит!
— Поехали? – Настя улыбнулась и села, но Быков удержал её за руку.
— Что, прям сразу? Даже не будет страстного утреннего секса?
— Ну, Андрюш, — Кисегач наклонилась и поцеловала его в уголок губ, — ну, давай не сейчас, а? Хочешь на пляже?
— Хм, а это весело! Ценю, мышка, твою неиссякаемую жилку экспериментатора! А теперь расскажи мне, что такого вчера случилось?
— Ты о чём? – Настя изобразила удивление.
— Ты сегодня ведёшь себя так, словно поняла свою великую и неземную любовь ко мне. Что за бред, белка?
— Всё по-старому, — попыталась отмахнуться Кисегач, но была снова схвачена за руку.
— Я тебя знаю, — Быков вскинул брови. – Серьёзно считаешь, что я поверю?
— Тут не о чем говорить.
— Если ты не хочешь, это не значит, что не о чем. Ну, я уже сгораю от любопытства! Что такого Дина тебе вчера сказала?
— Что? Откуда ты знаешь? – Настя выпучила глаза.
— Да тут не нужно быть мастером пыток, чтобы догадаться. Это же элементарно! Что такого могло случиться за вчерашний вечер без моего участия, что изменило твоё ко мне отношение? Единственный человек, с которым у тебя тут на почве меня может быть конфликт – это Дина. Отсюда и весьма нехитрые выводы.
— Мужчины, — покачала Кисегач головой, — как же ваша железная логика иногда бесит! Я же сказала, что не желаю это обсуждать. Хватит. Вали, собирайся, алкаш, а то у тебя не только на пляже, у тебя и вечером секса не будет!
— Хватит кричать, — выставил в защитном жесте руки Быков. – Я всё понял, раз ты перешла к травмированию моей похмельной головы и шантажу сексом, то дело и правда серьёзное. Я иду собираться, — он встал, перекинул полотенце через плечо и отправился умываться, обернувшись у самой двери. – А перспективы на вечер не могут не радовать, Настюха!
— Я тебе ничего не обещала! – но Андрей, сволочь такая, уже свалил из комнаты.
— Это что, Быков? — почти севшим голосом спросила девушка, указывая на рычащее, вонючее сомнительное сооружение. Дело было через час после утренних событий, жара уже разошлась, пекла чуть обгоревшие Настины плечи, воздух был влажным, густым, слегка противным, но воодушевляюще пах морем.
— Это наш автобус, — с таким же сомнением ответил Быков, шлёпнул Кисегач по заднице, подгоняя её, и они залезли в это душное, невыносимое нечто.
Людей внутри было так много, словно весь город собрался на остановке и влез в грязную машину с заляпанной, потрёпанной табличкой на засиженном мухами лобовом стекле: «Адлер — …лово». Часть названия пункта назначения был отломана, поэтому об имени того места, где прятался примеченный Быковым пляж, можно было только догадываться.
Настя расплатилась за проезд, передав деньги через три руки, попутно удивляясь, как они вообще дошли до водителя в целости, учитывая, какая… неприятная публика собралась в автобусе. Минут через пять мотор взревел, и душная машина убийства кислорода, хоть и с трудом, но двинулась с места. Люди качнулись, чертыхаясь и налетая друг на друга, словно вообще забыли о существовании поручней.
— Быков, — прошипела Кисегач сквозь зубы, от безысходности прижимаясь к его груди – по крайней мере, хоть ей и было жарко, но это было лучше, чем оказаться под потной рукой стоящего над ней мужика. – Я тебя ненавижу.
— Я-то тут причём? – также сдавлено спросил Андрей, кое-как высвобождая руку и притягивая Настю к себе поближе, от мужика подальше. – Кто же знал, что этот маршрут пользуется такой популярностью. Радует одно – нам выходить минут через двадцать.
— Подожди, — Кисегач было так душно, что она была готова упасть в обморок, поэтому, чтобы хоть как-то вернуться себя в реальность, она сжала ручки пляжной сумки. – Ты хочешь сказать, что нам идти двадцать минут?!
— А что тебя удивляет? Это пляж, где никого нет! Нам же как-то нужно оторваться от этой кучи народа, — Насте оставалось только простонать.
Оставшиеся пятнадцать минут пути они проделали в молчании, только Кисегач изредка похныкивала, когда становилось уж особо невыносимо.
— Выходим, — наконец сказал Быков, они растолкали локтями людей и выбрались на воздух, что, впрочем, не стало особым облегчением, ну, разве что на несколько секунд.
— Жааараааа, — простонала Настя. – Я ненавижу жару!
— Это же сочи, мышка, чего ты ожидала? Давай, шевели булками, сейчас тень будет.
— Да иду я, иду.
Через двадцать минут, как и было обещано, они пришли. Кисегач стояла на возвышении и с восхищением оглядывала абсолютно дикий маленький пляж. Берег вокруг был скалистым, купаться было нельзя, но этот маленький пятачок был словно специально создан для уединённого купания. На километры вокруг – ни души.
Склон пляжа был довольно крутым, кое-где среди россыпи мелкой гальки встречались камни побольше. Море было тихим, спокойным и невероятно красивым без кучи маленьких детишек, лежащих поперёк вдоль береговой линии бабулек и бесконечно большого количества торчащих из воды кепок.
— Тут здорово, — тихо сказала Настя, осторожно спускаясь, словно боялась потревожить атмосферу чуда этого места.
— А то! Доставай полотенце, пошли купаться. Только смотри, там крупные камни и есть острые края. Я вчера тут был и вот, — он поднял ногу и показал девушке красную чуть припухшую полоску царапины под коленом.
— Тебя пожалеть?
— Не надо, я тут, между прочим, пытаюсь быть милым, чтобы тебя не постигла такая же участь! – но Настя, разумеется, слушать никого не собиралась. Она быстро сняла шорты, стащила через голову футболку и кинулась к морю.
Конечно, крупные камни под водой заставили её нахмуриться от боли, поэтому Кисегач постаралась побыстрее поплыть, чтобы не стоять больше, но это и стало её ошибкой. Глубина, казавшаяся достаточной, чтобы не коснуться животом дна, обманула ожидания, Настя вскрикнула и сразу же вскочила на ноги, получая очередную порцию боли.
Чуть правее пупка у неё расползлась длинная, сантиметра в четыре, царапина, сразу же покрасневшая от выступившей крови.
— Иди сюда, — обречённым голосом позвал девушку Быков, который только-только расслабился, скинул майку и собирался окунуться в море. Кисегач, похныкивая, дошла до полотенца и села рядом. – Ты случаем магнитик для неприятностей в детстве не кушала? – Андрей достал из сумки перекись водорода, ватку и зелёнку – какой предусмотрительный – и принялся обрабатывать рану. Благо, царапина была неглубокой, а то пришлось бы возвращаться и зашивать, потому что порез был почти как бритвой – края ровные, и кровь бы так просто не остановилась.
— Ай, больно!
— Мышка, хватит дёргаться, будто я тебе татуировку набиваю!
— Уверена на все сто, что татуировки – это не так больно. Ай! Как я теперь в воду полезу? Да подуй ты уже, садист! – Настя снова заёрзала на месте, когда Быков в очередной раз промокнул «зелёной» ваткой её царапину.
— Да ты что, Кисегач, белены объелась?! Да тебе в жизни не вытерпеть набивку тату, — самодовольно сказал Андрей, пряча в сумку медикаменты и вытягиваясь на одеяле. Он покрутил у девушки перед носом разукрашенной рукой.
— Шутишь? Я женщина, ты знаешь, какой у нас высокий болевой порог?! – Настя уселась сверху на Быкова, отмечая, что тот кое-где уже слегка напряжён.
— Да, я только что был свидетелем. Ты получила тяжелейшую травму и стоически терпела боль.
— Андрюш, — Кисегач наклонилась к Быкову, поставив руки по бокам от его головы, — ну ты же понимаешь, что это всё показное. А ещё я хочу татуировку.
— Совсем с катушек слетела, девочка, — голос был хриплым и тихим. Андрей поднял руку и провёл кончиками пальцев по Настиной скуле. – Тату-салоны в Сочи… хуже только где-нибудь в африканской глубинке, но нас туда просто не выпустят.
— А я храбрая, веришь? – девушка склонилась ещё ниже и теперь мокрые кончики её волос щекотали лицо Быкова. – Хочешь, сделаю твоё имя?
— Ты пьяная что ли, Кисегач? – Андрей не выдержал и обхватил Настю за талию, притягивая к себе, вскинул бёдра, чтобы она смогла почувствовать, насколько он возбуждён.
— Трезвая, — потом последовал мокрый, жаркий поцелуй.
Любовь на пляже – это было странно и непривычно, им всё казалось, что за ними кто-то смотрит, открытое пространство отрывало внимание на себя, мелкая галька нещадно впивалась в спину.
Быков быстро расстегнул петельки на Настином купальном бюстгальтере, резко стащил с неё мокрые целомудренные трусы-шортики и сам избавился от ещё сухих плавок. Кисегач взяла в руку, подозрительно привычную к этому, возбуждённый орган Андрея, несколько раз провела ей вверх-вниз и осторожно, томно-медленно опустилась на него.
— Огосподибоже, — выдохнул Быков, не зная, куда деть руки: он сжал пальцами полотенце, огладил Настины плечи и, наконец, остановился на её тонкой талии, задавая ритм.
— Мне так… хочется, — Кисегач ещё пару раз поднялась и резко опустилась, — сделать… какую-нибудь глууупость, да, господи, да!!!
— Например… татуировку с моими инициалами? – предположил задыхающийся от наслаждения Быков. – Встань, блин, Настя! Я сейчас…
Девушка быстро сообразила и резко слезла с возбуждённого Андрея, при этом отмечая, что последние прикосновения довели её до края, она последний раз прикоснулась пальцами к шарику клитора, и её тело сотряс восхитительный оргазм. Рядом мелко дрожал Быков.
— Например, это, — согласилась Настя, доставая из сумки второе, более тонкое полотенце и слегка прикрываясь им. – Пойдём в салон?
— Ты что, правда этого хочешь? – усмехнулся Быков, по-хозяйски разглядывая её тело. Он остановился на аккуратной груди, наклонился вперёд и лизнул шершавым языком мягкий розовый сосок.
— Андрей, — хихикнула Настя. – Правда. Может, это последний наш совместный отпуск, я должна оставить себе память.
Быков одарил девушку немного недовольным взглядом, но ничего не сказал. Ему жуть как не понравились эти изменения, которые произошли без его непосредственного вмешательства, без его ведома.
***
— Невероятно, — со священным ужасом в голосе выдохнула Настя, оглядывая дико разукрашенные стены тату-салона.
— Привет! – громко поздоровался Быков со странного вида молодым человеком, который вышел из, вероятно, комнаты икс. – Нам нужен лучший мастер, и чтобы иголка чистая.
— Ну, я лучший мастер, — голосом заправского наркомана просипел парень и махнул рукой, мол, следуйте за мной. Настя с сомнением посмотрела на Андрея, но за мастером последовала.
— Уверена, что хочешь обречь себя на жизнь с моими инициалами? – таинственно спросил Быков.
— Мы что, у алтаря?
— Какой рисунок вы хотите? – пробубнил парень, бросая перед Кисегач толстую, расползающуюся по швам папку с эскизами, но девушка её проигнорировал.
— На левой ягодице букву «А», на правой – «Б», — уверенно и чётко сказала она. Если такой заказ чем-то и удивил мастера, он не подал виду.
— Размер? – спокойно, как слон спросил он, готовя инструменты.
Настя растерянно посмотрела на Быкова, зачем-то полезла в карман и наткнулась на пачку «Беломорканала».
— Вот, — протянула она парню картонную коробочку. – Такой, — она стянула с себя шорты и легла на кушетку.
Пока мастер готовился сам, Быков смотрел на уже готовую Настю. На её лице застыла непоколебимая решимость, и Андрею стало жуть как интересно, каково это – написать на своём теле имя близкого человека.
Наверное, всё-таки не так потрясающе, как когда пишут именно твоё имя.
cosinus alpha
@темы: Быков/Кисегач, Быков/НЖП, Фанфикшн